Коридор - [5]

— Вы это о чем?

Отвечая на его вопрос, мадам Орланд приспустила бретельку лифчика, слегка оголив верх груди. Фокус явно удался, месье Попандополос опять резко дернулся в сторону бардачка, доставив своей искусительнице море удовольствия.

— Ну что вы такой робкий. Если бы так же отреагировали и немцы, нам бы не поздоровилось, — на этот раз шутка развеселила обоих, разрядив напряжение последних часов.

Закончив с переодеванием, мадам Орланд вышла из машины. В синем комбинезоне и кожаной куртке она стала похожа на водителя какого-нибудь гоночного болида. Для пущей схожести не хватало только гермошлема с очками и белого шелкового шарфа, развевающегося на ветру.

Отойдя вглубь заросшего деревьями горного склона, она вытащила из кармана кипу документов, с помощью которых они передвигались по оккупированной территории, и, сложив на дно расщелины, стала обливать бензином. Через мгновение вспыхнуло яркое пламя. Дождавшись, когда все окончательно прогорит, бывшая мадам Орланд вернулась обратно к машине, где бывший месье Попандополос и следа не оставил от наглядной агитации, красовавшейся на бортах пикапа, превратив его в серый, незаметный призрак, коих по Европе разъезжает сотни тысяч.

— Это вам, — протянула она новый паспорт. — Теперь вы Оливер Дюбуа. Уроженец Бежансона. Вам 49. В Базеле у вас семья, жена и дочь. Вы их не видели почти год. Жену зовут Софи, а дочь — Марией. Вот письма от них. Настоящий Дюбуа, насколько я поняла, находится сейчас в Лондоне. Так что себя вы не встретите. Письма — липа, а обратный адрес, указанный на них, это приют для беженцев, так что, если кто-то и будет вас проверять, все равно не разберется. Свою легенду по Франции вы хорошо помните?

— Вроде да.

Где-то недалеко завыла волчица, и тут же ей в ответ наперебой залаяли собаки в ближайшей деревне.

— Здесь мы с вами расстанемся. Дальше вы поедете один. Мне нужно возвращаться. А вам следует добраться до Берна, а там сесть на автобус до Инсбрука и доехать до перевала Симплон. Там, в отеле «Карл-Вильгельм» вас встретит наш человек из «СИС»[6]… У меня создается такое впечатление, что вы меня совершенно не слушаете.

— Что вы сказали?

— Вот именно об этом я и говорю.

— Да не беспокойтесь вы так за меня. Я все помню. Берн, перевал Симплон, отель «Карл-Вильгельм». В юности я часто бывал в этих местах, так что добраться для меня будет не проблемой, — его взгляд устремился куда-то вдаль, пытаясь рассмотреть те безоблачные времена, когда он не думал о завтрашнем дне, беззаботно живя настоящим.

— А что нам делать с Филином? — неожиданно из воспоминаний о прошлом вывела его она.

— Вы это о чем? Все, что нужно, мы уже давно сделали. Причем по его же просьбе. Так что можете позабыть о его существовании.

Сейчас он сильно преобразился, став таким, как во время «обряда». По ее спине пробежал холодок, она ненавидела, когда он становился таким, и даже побаивалась его.

— Вы это серьезно?

— Совершенно. Но почему вы меня об этом спрашиваете? Ведь мне казалось, что вы в меня верите.

— Но не до такой же степени.

— Вера не имеет степени. Она или есть, или ее нет. Третьего не дано.

Развернувшись, он рывком открыл дверь пикапа и сел за руль.

— Удачи вам, Мелен, и не теряйте веры, она нам еще очень понадобится.

Дверь с грохотом хлопнула, и, несколько раз нелепо дернувшись, машина медленно пошла в гору, оставляя ее, одиноко стоящую на краю дороги.

— «Я одна на краю дороги… Что за чушь», — почему-то подумала она.

Да, это было не для нее. Она никогда не оставалась за бортом. И от чистого сердца презирала всех тех, кто по воле судьбы или по собственной глупости попадал в такое положение. Отгоняя прочь тоскливые мысли, она двинулась на юг, по направлению к той самой деревне, откуда доносился собачий лай. — «К утру мне надо быть в Монблане. А к завтрашнему полудню… Впрочем, для начала нужно дожить до сегодняшнего»

На мгновение остановившись возле глубокой расщелины, она сняла с себя последнее напоминание о мадам Орланд — белый парик, который тут же полетел в пропасть, быстро скользя по валунам. Незаметным движением распустив золотисто-рыжие волосы, она, не теряя времени, двинулась дальше. Впереди ее ждал долгий путь.

* * *

25 апреля 2002 г. Санкт-Петербург

Квартира Андрея Коваленко

Все вдруг стало ослепительно белым. Как будто высокогорная лавина неожиданно накрыла все пространство вокруг. Только вместо снега был свет — яркий и жгучий, от которого с каждой секундой становилось все невыносимей. Но вот все поблекло. На мгновение окружающее стало невыразительно серым, а потом мир сильно преобразился, окрасив пространство в цвет, которого в природе нет.

С каждой минутой окружающее все больше и больше вводило в какое-то гипнотическое состояние. Границы реальности полностью исчезли. Цвет тоже стал меняться. Из ярко-красной феерии он превратился в багровый. — «Теперь понятно, что это. Это кровь. Цвет смерти» — Ему сразу вспомнился тот бедняга на переправе, которого ранило в бок. Он корчился на земле в агонии, а двое санитаров пытались его перевязать. Осколок повредил печень, из-за чего кровь разбрызгивалась маленькими фонтанчиками прямо между пальцами его руки, крепко прижимающей рану, и спасти беднягу могло только чудо, которое, впрочем, так и не случилось.