Коричневые сны - [26]

– А ты иди через кладбище, – посоветовал он.

Аня усмехнулась.

– В прошлый раз я так и делала, и пропала из своего мира. И твоего, кстати, тоже я не видела. Когда я вышла из кладбища в прошлый раз, то оказалась на черном поле со злым стариком.

– А ты спроси у Венеры, как к нам попасть. Она знает меня, – его глаза были жалобными. – Аня, здесь хорошо летом, тепло, и можно гулять на улице весь день. Только на болото не надо ходить, и все.

Он уговаривал, таким образом, Аню вернуться. Вся его напускная самостоятельность исчезла, и Аня видела, что если бы она осталась здесь, то этот Дима стал бы ее ребенком, как и у Нины с пляжа. Он хотел, чтобы у него была мама, как и у всех детей. Но мужская гордость, которая очень рано проявилась в нем, мешала ему признаться в этом. И утром, в этом холоде, он ждал именно ее, а не просто гулял.

Аня наклонилась к нему и поцеловала его в лоб.

– Мне надо найти Родриго. И может, когда-нибудь, мы вернемся с ним вместе.

Его глаза сверкнули недоверием. Он засунул руки в карманы своей курточки и отвернулся.

– До свидания, Дима. Передай от меня привет своим детям. Береги их.

Он кивнул и не смотрел на Аню.

Аня пошла на кладбище. Пройдя пять шагов, она обернулась и увидела, как мальчик вытирает ладонью глаза. Ей было жалко ребенка, такого самостоятельного и такого уязвимого. Перейдя через дорогу, она увидела проход на кладбище. Она вошла в него и пошла по обычной дороге мимо знакомых могил. Вот и музей. Он был совсем рядом. Дверь приоткрыта, а в окне никого. Она медленно вошла внутрь здания.

Было тихо, и Аня решила посмотреть фотографии на стенах. Это было изображение ее кладбища с самого его открытия. Сначала оно не было огорожено. Не было еще пышных деревьев на могилах и могилы были другие, все больше с деревянными крестами. Потом кладбище стало расти, и его огородили деревянным забором. Затем, видимо после войны, появились эти железные призматичные памятники со звездами на вершине и металлическое ограждение со скамейкой и столиком около каждой могилы. Стали появляться кустарники и деревья. И вот фотография ее знакомого кладбища – шлакоблочное ограждение огромного пространства и деревья пышные, как в лесу.

Аня отошла от стены и решила поискать Венеру в саду. Она прошла через постамент, на другую сторону здания, и вышла на улицу через белую дверь. Там снова было лето, зеленая трава и яркое солнце. И Аня уже не удивлялась такому контрасту. Вдали она увидела Венеру, а с ней ребенка. Аня пошла к ним. Венера заметила ее и снова слабо улыбнулась.

– Здравствуйте, – вежливо обратилась Аня к Венере. – Мне нужна ваша помощь.

– Сейчас, сейчас, – закивала она головой. – Вот только мальчика определю.

Мальчик, лет семи смотрел пристально на зеленый холмик между ухоженными могилками. Его глаза радостно светились, словно он смотрел мультфильмы. Ане стало любопытно, что он будет сейчас делать. Не умирать же, в самом деле? Он вдруг широко улыбнулся и посмотрел сначала на Венеру, потом на Аню. Затем быстренько сел на зеленый холмик и вытянулся на нем пластом. Аня улыбнулась, не понимая, что он хочет делать. Это было немного комично – он лежал так, словно, загорал на солнце. Мальчуган прикрыл глаза, и продолжал улыбаться. Внезапно Аня заметила, что его тело покрылось туманной дымкой, потом она услышала звук открывающегося шампанского – «чпок» – и тело впиталось в зеленый холмик. Анин рот раскрылся, и глаза чуть не выскочили от изумления.

– А? А куда…? А куда он делся? Что это? Как это? – лепетала она.

– Не волнуйся, девушка, все хорошо. Он уже умер и ему хорошо. Ты видела, какой он был счастливый? Ты тоже хочешь выбрать себе место по душе? – спросила она ласковым голосом.

– Нет! – взвизгнула Аня и с ужасом отскочила от могилки.

– Не бойся, не бойся, – Венера погладила ее руку. – Никто не заставит тебя делать то, что ты не хочешь. Это в твоем мире есть насилие. Здесь его нет. Пойдем отсюда, ты слишком напугана.

Аня, пребывая в шоке, спотыкаясь, поплелась за Венерой. Она не могла понять, что произошло с ребенком, и как это он исчез. «Что ни день, то ужасы», – подумала она.

– Куда он делся? – все-таки спросила она.

– Он умер, – спокойно ответила Венера.

– Но как?

– Эта земля особенная. Если ты хочешь умереть, она принимает тебя, и ты ощущаешь себя самым счастливым в этот момент. Ты ей нужен. Нет никакого страха, только ощущение бесконечной любви. Но ты не поймешь, пока сама не испытаешь это. Когда будешь готова, то приходи и найдешь здесь свое место. Тогда почувствуешь.

Они шли по мягкой шелковистой траве среди белоснежных могилок и памятников, украшенных красными розами.

– А как же те, кого съел спрут? Они тоже оказываются здесь? – без конца оглядываясь, спросила Аня.

– Нет. Здесь покоятся только те, кто сам пришел. Но у меня есть и другие. И мне кажется, я даже уверена, что ты из них.

– О чем вы говорите?

– Сейчас увидишь, дитя. Как тебя зовут?

– Аня.

– А я Венера. Я поняла, что ты заблудилась, Аня. Сейчас мы найдем тебя.

Они вошли в здание, и Венера повела ее направо от коридора. Там тоже была дверь, только не белоснежная, а застекленная, как бывает в больницах. За дверью оказалась огромная больничная палата. В ней рядами стояли металлические кровати. Рядов было множество, Аня не стала даже считать их. В помещении было… пасмурно. Окон и освещения здесь не было, но воздух был именно пасмурным. Аня видела, что на кроватях лежат люди.