Корги по имени Генри - [7]

Это место ни капельки не похоже на дом Уокеров.

– Ладно, теперь наверх.

Ворчун махнул рукой в сторону лестницы. Я остался сидеть внизу, переводя взгляд с него на ступеньки. Уокеры же не могут быть там, верно?

– Ну же. Наверх!

Тут я вспомнил обучающие занятия для щенков, куда меня водил Джим, и, услышав команду ворчуна, вскочил и стал взбираться по лестнице.

Тот шел за мной, пока мы поднимались. Я все думал, что ждет меня наверху.

Надеюсь, семья.

Коридоры наверху были так же роскошно отделаны и украшены к празднику. Я вдруг понял – Эми в этом году еще даже не ставила елку. Может, потому что это обычно делал Джим.

Я был рад возможности идти за ворчуном; без него я бы вмиг потерялся.

– Вот так.

Он потянулся к ручке тяжелой красной двери, перед которой мы остановились. На ней висела табличка.

Читаю я не очень-то хорошо. Выучил всего несколько слов: Генри, собака, еда и корги.

Тут точно говорилось что-то о корги.

Дверь открылась, и на меня уставились три собаки.

Я уставился в ответ.

Думаю, другое слово на табличке значило «комната».

Эта комната была полна корги.

Во что же я такое ввязался?

Эми

– Мы видели королеву!

Ладно, всего лишь кусочек шляпы мельком и, может, ухо корги, когда большая черная машина выехала из дворца, но Клэр все еще прыгала на месте так, словно побывала на личной аудиенции.

– А я все заснял, – добавил Джек, выключив камеру на телефоне. – Бабушке понравится.

– Точно понравится, – согласилась Эми.

Ее мама, бабушка Фрида, была большой фанаткой всего, связанного с королевской семьей. Джек только что обеспечил себе лучшие рождественские подарки на всю жизнь в обмен на запись в полторы минуты, из которых Ее Величество видно максимум полсекунды.

Эми просто не могла спланировать этот день лучше. Дети были в восторге и счастливы, она – расслабилась впервые за несколько месяцев, сейчас они отправятся смотреть на праздничные украшения, потом поужинают, и все будет хорошо, пройдет как по маслу. Самое волшебное Рождество, на которое она могла надеяться.

Доктор Фитцджеральд прав. Так и надо – думать о будущем.

– А где Генри? – нахмурился Джек.

Эми почувствовала, как все спокойствие и расслабленность вмиг испарились, и она разом вернулась к пугающему настоящему.

– В смысле? Он был прямо тут…

Эми посмотрела себе под ноги, где спокойный и довольный Генри находился весь день. Она проверила поводок, и, несмотря на холод, ее ладонь вспотела. На поводке не было собаки. Она ведь отпустила Генри, чтобы тот мог побегать по Сент-Джеймсскому парку, а затем…

– Я забыла пристегнуть его обратно.

Сердце Эми колотилось так сильно, что ей показалось – оно может вырваться из груди.

– Но… он, наверное, где-то рядом. Он не стал бы просто убегать.

Не стал бы? Генри посещал обучающие занятия для щенков, и ему всегда хватало ума держаться поблизости в людном месте – обычно он хотел удостовериться, что не пропускает никаких угощений. Но такое событие, как сегодня, когда все шумят и толкаются, еще и в незнакомом месте… не говоря о том, что в последнее время он завел привычку выскакивать за дверь, когда кто-нибудь открывал ее. Вдруг песик снова дал деру?

Но куда он убежал?

– Он может оказаться где угодно, – с отчаянием проговорил Джек.

Нужно было быть бдительней. Осторожней. Внимательней. Как она могла забыть о поводке? Как могла забыть о Генри, пусть даже смотрела на отъезд королевы?

Она подвела его. Подвела свою семью. Какой идиоткой она была, когда думала, что справится со всем сама.

Эми охватило отчаяние, она растерянно оглянулась вокруг, надеясь, что увидит хоть что-то – его пушистый толстенький хвостик или улыбку.

Ничего.

Нет. Эми встряхнула головой. У нее нет времени на отчаяние. Нужно снова быть родителем. Разобраться со всем.

В конце концов, теперь она должна этим заниматься в одиночку.

– Давайте его искать. Звать, – сказала Эми, придумывая план. – Генри всегда приходит, когда слышит свое имя. Давайте разделимся. Джек, ты иди по этой стороне ограды, а мы с Клэр – по этой.

Толпа рассеялась, насколько это вообще возможно у Букингемского дворца, и теперь за зеваками стало видно здание. Не отпуская Клэр далеко – не хватало кроме собаки потерять еще и ребенка, – Эми пошла вдоль ограды, окликая Генри.

– Если бы он выбежал наружу, на дорогу, мы бы его уже увидели, – сказала Клэр, идя следом. – Значит, он где-то рядом. Правда?

– Конечно же, – сказала Эми с куда большей уверенностью, чем чувствовала на самом деле. – Генри, даже когда убегает в парк, всегда останавливается, чтобы проверить, успеваю ли я следом. Он не ушел далеко. Уверена, мы очень скоро его найдем.

Через три часа поезд вез их домой, Эми обнимала Клэр за плечи, ее сердце разрывалось от слез дочери. Джек сидел напротив и молча смотрел в окно. Он не взглянул ей в глаза с момента, как они поняли, что Генри потерялся.

Полицейский, с которым они говорили, старался помочь, но не дал им никакой надежды. Лондон – такой большой город. Генри может быть где угодно.

– Генри чипирован, – с отчаянием сказала Эми.

– Если объявится, нашедшие хотя бы будут знать, кому он принадлежит, – сказал полицейский, очевидно стараясь не делать акцент на слове «если».