Коралловый остров - [27]

Солнце уже садилось, когда со стороны поселка послышался грохот большого барабана, громкие крики и потом два выстрела один за другим. Очевидно, произошло какое-то столкновение местных жителей с японцами. Барабан продолжал еще некоторое время грохотать, но с перерывами, а по временам слышались крики. Чем кончилось столкновение, трудно было решить. Схватили ли японцев или последние успели добежать до своего самолета и укрыться в нем или даже улететь, или они были обезоружены или даже убиты после короткой борьбы с туземцами, которые, конечно, могли одолеть их своим числом, несмотря на отсутствие у них огнестрельного оружия?

Наступила ночь, а туземцы не появлялись. Ночь прошла тревожно, так как можно было опасаться, что все японцы или хотя бы часть их успели скрыться в лесу и ночью выйдут оттуда на разведку. Ночь была лунная, и площадка у пещер хорошо освещена. Все собрались в одну пещеру и по очереди караулили у входа. Но ничто не нарушало ночную тишину. Грохот барабана и крики после полуночи не повторялись.

Вскоре после восхода солнца явились те же два туземца. После приветствия и обмена закуренной трубкой они рассказали:

— Большой совет обсудил твои слова, чтобы отнять у япон громовые палки, связать их, посадить в хижине, караулить, пока ты не прилетишь с большой птицей увезти их. Большой совет решил: хорошо, сделаем это ночью, когда япон будут спать, чтобы они не могли убить наших воинов. Затем япон, связанных в хижине, будем караулить, кормить, а если долго не прилетишь взять их — повезем на лодке далеко, бросим море, акулам кушать. Но ты сказал еще когда мы уходили — если япон начнет нас обижать, отнимать пищу, брать наших женщин — не бояться, всем воинам собраться, вязать их сейчас.

Вечером пять япон опять пришел, говорит: давай нам ямс, орехи, вино. Выгнали одну семью из хижины, стали пировать, принесли себе свое вино. Потом пьяные вышли, стали хватать наших женщин, тащить хижину. Мы уже собрали всех воинов с копьями, стрелами, дубинами и когда япон начал тащить женщин — воины схватили их. Один япон вырвался, убежал хижину, два раза пустил огонь громовой палки, двух людей сильно ранил. Его воины копьями, дубиной кончили.

— А четыре других япон связаны и лежат под караулом? — спросил Кинг.

Туземцы замялись, а потом сказали:

— Большой совет опять собрали, думали, долго думали, решили. Прилетит опять япон, две-три птицы, худо будет, своих освободит, наших возьмет, свяжет, убивать будет. Лучше сразу кончать этих япон, бросить море, никто не знает, следа нет, птицу эмерикен возьмут, улетят. Япон прилетит — ничего не узнает, никто не был.

— И что же вы сделали? — спросил Кинг.

Все слушатели насторожились.

— Ночью взяли четыре япон, лодку положили, повезли далеко море, бросили, акула кушала.

Кинг перевел своим спутникам это неожиданное решение островитян, которое как нельзя лучше устраивало их. А туземцам он сказал:

— Если япон опять прилетят, будут спрашивать, где птица, где пять япон, куда их спрятали, говорите: пять япон были здесь и были шесть эмерикен, тоже птицей прилетели. Эмерикен — япон война, эмерикен япон застрелили, в море бросили, птицу взяли, улетели, свою птицу больную оставили, вот посмотрите. Мы тут не виноваты, эмерикен сделали.

Туземцы очень обрадовались этому предложению, снимавшему с них всякую ответственность перед японцами в случае нового появления их на острове. Они побежали сообщить об этом своему большому совету.

Столь же рады были и путешественники, которые неожиданно получили возможность очень скоро покинуть остров на японском самолете. Нужно было выяснить состояние этого самолета, определить запас горючего на нем и по возможности изменить его внешность, уничтожить японские опознавательные знаки, заменив их американскими. Все это нужно было сделать как можно скорее, так как мог прилететь новый японский самолет в подкрепление к первому.

15. Приготовления к вылету

Керри, Кинг, Форс и Элиас немедленно отправились через поселок полинезийцев к лагуне. К ним присоединилось почти все население, желавшее ближе разглядеть большую японскую птицу. Мужчины были еще в военном наряде, в который они облачились накануне, перед столкновением с японцами. Их грудь и лица были покрыты полосами и пятнами красной краски, придававшими им свирепый вид. Волосы, обычно висевшие в беспорядке вокруг головы, были связаны на темени пучком, украшенным красными перьями попугаев, а к копьям привязаны красные кожаные ленты. За двадцать лет их жизни на этом острове более молодым туземцам еще не приходилось принимать участие в боях с каким-нибудь неприятелем, и только немногие пожилые и старые помнили о столкновениях с другими племенами и с японцами на большом острове, с которого они приплыли. Военным нарядом они украшали себя здесь только на некоторых празднествах, во время которых большую роль играли пляски с копьями и шуточные нападения друг на друга. Короткая свалка с японцами возбудила в них воинственные инстинкты, и им не хотелось так скоро расстаться с военным нарядом. Некоторые, может быть, думали, что представится возможность схватиться по какому-либо поводу и с американцами.