Коралловый город - [11]

И тут Синицын услышал со стороны своего класса сильное шипение, в которое сливался шепот подсказок, увидел множество устремленных на него укоризненных, напряженных и просто сердитых глаз. Но одни глаза — удивленные и немного презрительные — поразили его больше всего. Глаза Поспеловой. Она смотрела на него, то наматывая на руку свою толстую пшеничную косу, то разматывая.

Синицын опустил голову, тихонько положил мел и поплелся на свое место.

Долго еще продолжался турнир между «Альбатросом» и «Любознательным». Синицын в это время горько думал: «Вот и кончилось волшебство. Опять начну двойки хватать. Наверное, пропал мышонок Тик-Так. Что делать? Что делать?»

Еле дождался он, когда закончится турнир. Даже толком не понял, кто же кого победил. Кажется, «Альбатрос», потому что уж больно орали в их стане, а среди «любознательных», наоборот, царило глубокое уныние. Но Макару не до того было. Расталкивая всех, он пробирался к двери. Кто-то ткнул ему кулаком в бок:

— Что же ты подвел нас?

Он даже не оглянулся. Схватив с вешалки пальто, вихрем вылетел на улицу.

Где ты, волшебник Тик-Так?

Было уже темно. Рваные тучи неслись по небу, ветер хлестал по ногам сухими листьями. Макар бежал, горестно бормоча себе под нос:

— Бедный, несчастный… Один раз удача привалила — не учить уроки, да и то ненадолго. Теперь опять гни спину над учебниками, зубри ой-ой-ой!

Отомкнул дверь — дома никого. Затаив дыхание, Макар стал красться по скрипящим половицам на кухню. Откуда-то из темноты вырвался Обормот, стукнулся об ноги и стал тереться. Наверное, колбасы просил. А может…

Синицын вздрогнул:

— Обормот, ты?

Кот сыто и нахально замурлыкал. Макар встревожился, в душу его закралось подозрение. Схватив кота за шиворот, он посмотрел ему в глаза:

— Признайся, слопал Тик-Така? Говори!

Кот сучил лапами и закатывал глаза. Из-под кровати одобрительно наблюдал Брехун, поблескивая крохотными глазками. Кот со своими пакостями сидел ему в печенках.

— Все ясно, — грустно кивнул Синицын. — Ты подкараулил маленького беззащитного мышонка и съел его. Сожрал? Что, скажешь, не так? Эх ты! Ведь это волшебный мышонок! Сказал бы мне, что есть хочешь, я бы тебе килограмм колбасы приволок. Или рыбы наловил. Честное слово!

Обормот захрипел, засучил задними лапами, потом вильнул хвостом, пытаясь царапнуть руку. Синицын отбросил его.

— Уходи, не хочу тебя видеть.

Кот улизнул за шкаф. Макар, все еще держа портфель в руке, тихонько открыл дверь на кухню. Прислушался. Ветер завывал за окном. Вдруг Синицын вздрогнул: на холодильнике сидел маленький живой комочек. Вокруг него мерцало слабое сияние.

— Ты звал меня? Я пришел, добрый мальчик! Что-нибудь случилось?

— Да вот, понимаешь, дорогой Тик-Так, — начал он жалобно, вызвали меня к доске, а я не мог ничего ответить. Вот и подумал, что твое волшебство уже кончилось.

— И ты ошибся! Знай же, мальчик, что волшебство мое сильное, потому что это доброе волшебство. И тот, кто владеет им, не теряет эту силу.

— Тогда почему я ничего не мог ответить?

— Потому что ты не знал того, о чем тебя спросили.

— Но как же так? — недоумевал Макар. — И на уроках я ничего не знал, а… отвечал. Ты же обещал…

— Я обещал тебе, — прервал его мышонок, — что ты будешь знать все, о чем написано в учебниках. Значит, тебя спрашивали о том, чего в учебниках нет.

— Верно! Я был на турнире знатоков, там задавали специально такие вопросы, которых ни в одном учебнике не найдешь. Это для того, чтобы ребята читали разные книжки и больше знали.

— Это правильно, — одобрил мышонок.

Синицын погрустнел.

— Значит, в этих турнирах я не смогу участвовать?

— Почему? Если почитаешь другие книги, то тоже будешь знать.

— Но ведь их много, этих книг! — в отчаянии воскликнул Синицын. А я читаю медленно, пока все прочтешь, так состаришься, что ни в один пионерский турнир не примут, потому что пенсионером станешь. А зачем мне тогда турниры?

— Значит, ты хочешь все знать, ничего не читая, безо всякого труда?

— Вот-вот! Хочу во всех турнирах участвовать. Чтобы мог на любой вопрос ответить. Сделай это, милый Тик-Так!

— Пусть будет так, как ты хочешь.

— Спасибо тебе, Тик-Так…

Макар протянул руку и хотел погладить мышонка, но тот мгновенно исчез.

Всеобщее презрение

— Ну, кто победил вчера? — радостно крикнул Синицын, когда на следующий день увидел в раздевалке Зину Живцова.

Тот хмуро и недоуменно посмотрел на него.

— Ты же был на турнире, чего спрашиваешь? Эх ты, трепач! Кричал: я, я! А сам… Сколько очков из-за тебя потеряли! Если б знали…

— Да ты не волнуйся! — хлопнул его по плечу Синицын. — В следующий раз мы их на клочки разнесем.

— Иди ты! — сверкнул глазами Живцов. — Не хочу слушать. В голове ни бум-бум, хоть бы что-нибудь знал, кроме уроков. Любозна-а-тельный…

— Значит, ни бум-бум? — переспросил Макар многозначительно, и в другой раз Живцов обязательно обратил бы внимание на его тон, да сейчас Зина был слишком зол на Макара. — А вот спроси меня о чем-нибудь!

— Отвяжись! — отмахнулся Живцов.

— Нет, ты спроси! — напирал Синицын. — Попробуй, задай любой вопрос, что вчера на турнире задавали.

— Нашел дурака! — хмыкнул Зина. — Послушал там же ответы, а теперь старается охмурить.