Кораблик любви - [14]

– Норман, – в который раз позвала его Лайза, теперь ее тон был умоляющим: она устала бегать за ним по комнатам и требовать объяснений, – если бы я знала, что ты так расстроишься из-за того, что я вчера вернулась поздно, то постаралась бы приехать до полуночи.

Норман хмыкнул.

– Хорошая жена пообещала бы сейчас, что она никогда и никуда больше не поедет без мужа.

– Значит, я плохая жена, – заявила Лайза. – Я просто отвратительная супруга, ты прав. В супружеской жизни я – ноль. Ты это хотел услышать? А, по-твоему, ты хороший муж?

– А что во мне такого плохого? – поинтересовался Норман. Он не смотрел на нее, делая вид, что целиком занят упаковкой посуды.

Лайза принялась мерить шагами кухню. Если она нервничала, то всегда ходила из угла в угол. Это помогало ей успокоиться и сосредоточиться. Когда Лайза дошла до окна, то ей на глаза попалась стоящая во дворе машина, уже почти до отказа набитая коробками и пакетами. Лайза смотрела на нее и продолжала говорить, уже стоя на одном месте.

– Норман, до замужества я привыкла, что могу ходить, куда мне вздумается, и встречаться с теми, с кем мне захочется встретиться. Я влюбилась в тебя, мне показалось, что мы прекрасно подходим друг другу. И что же произошло в конце концов? Норман, ты оказался тираном. Ты уволил всю прислугу – неизвестно по каким причинам. Я теперь вынуждена вызывать такси каждый раз, когда мне нужно куда-то выехать. А, – махнула она рукой, – о чем я говорю? Ведь ты меня никуда не отпускаешь. И вот вчера я захотела просто расслабиться. Норман, если бы ты ездил куда-то со мной, то мне не пришлось бы лгать тебе. Я же знала, что если ты узнаешь, что я еду на вечеринку, то никуда не отпустишь. Неужели ты не понимаешь, что…

Лайза запнулась, потому что за окном у машины появился Норман. Она обернулась: в кухне, кроме нее, никого не было. И сколько времени она разговаривала сама с собой? Лайза дождалась, когда Норман вернется в кухню, и тихо сказала:

– Я сейчас же уеду домой, если ты откажешься со мной разговаривать.

Норман сложил руки на груди и встал перед Лайзой.

– Давай поговорим. Тебе, я смотрю, не хватает общения.

– Идиот, – прошептала Лайза и бросилась вон из кухни. Однако выйти ей не удалось, так как Норман схватил ее за руку и рывком развернул лицом к себе.

– Я приеду через полтора часа, – сказал он негромко. – Если тебя здесь не будет, пеняй на себя.

– И что ты мне сделаешь?

– Лучше тебе этого не знать.

Лайза выдернула руку и ушла наверх, в спальню, гадая: что ему взбрело в голову? Она слышала, как Норман завел мотор и уехал. Лайза провалялась на кровати все те полтора часа, в течение которых муж отсутствовал. Как только Норман приехал, он сразу же прошел наверх и открыл дверь спальни.

– Подъем! – скомандовал он. – Мы уезжаем.

Лайза села на кровати и зевнула.

– Тебе не кажется, что уже поздно куда-либо ехать?

Норман в два шага пересек комнату и поставил Лайзу на ноги. Она оттолкнула его, но он не обратил на это внимания.

– Пошли.

– Я никуда не собираюсь уезжать, – возразила Лайза.

– Зато я собираюсь тебя увезти.

– И куда же?

– Ты не забыла, что я недавно купил дом?

Как странно, что мне не пришло это в голову, подумала Лайза. Я перебрала множество версий, куда собрался уезжать Норман, и ни разу не вспомнила об этом доме!

– Мне там не понравилось, – сказала она капризно. – К тому же он так далеко от города, что…

Норман не дал ей договорить. Он схватил Лайзу на руки, легко перебросил через плечо и вынес из комнаты. Лайза забарабанила кулаками по его спине.

– Отпусти меня! Я не позволю так с собой обращаться! Как ты смеешь?!.

– Я смею, – пробурчал Норман, заталкивая Лайзу в машину. – Я твой муж и поэтому имею право так поступать.

Он захлопнул дверцу машины и заблокировал ее, а сам сел за руль. Лайза пыталась выйти, но, естественно, безрезультатно.

– Я никуда не поеду! – кричала она. – Я не хочу уезжать в эту глушь! Норман, я подам на развод!

– Странно, – сказал он тусклым голосом, – ты раньше никогда себя так не вела. Что произошло, Лайза? Ты можешь мне объяснить?

Лайза оставила попытки открыть дверцу, тем более что машина неслась по дороге на предельно допустимой скорости.

– Ты же не хочешь меня слушать, – сказала Лайза.

– Сейчас я готов тебя выслушать.

– Я хочу быть свободной.

– Ты замужем.

– Это, по-твоему, синоним рабства?

– Нет, это ты начала говорить о рабстве. Я же всего лишь считаю, что жена должна подчиняться мужу, все свое время отдавать семье, а не шляться по барам со своим беспутным холостым братом.

– Я имею право встречаться с друзьями и родными! Я долго молчала, но теперь скажу все, что всегда хотела сказать!

– Отлично, – сказал Норман, не отрывая взгляда от дороги, – в новом доме у нас будет возможность понять друг друга.

– Что тебе взбрело в голову? Зачем нам уезжать из города, из большого комфортабельного дома?

Норман промолчал. Лайза понимала, что добиться от него хоть слова теперь будет невозможно. Он не хотел вступать в споры.

Разумеется, я не останусь в этом дурацком доме, мысленно сказала она себе. И действительно, почему я все это время молчала? Почему не сказала Норману, что меня не устраивает такая жизнь? Ничего, как только мы приедем, я все ему скажу. И тут же вызову такси, уеду к родителям. Они конечно же не будут против.