Корабль Рима - [59]
У Адрии было прекрасное настроение. Приятная беседа и выпитое вино привели ее в состояние легкой эйфории, и девушка без стеснения улыбалась. Она заметила внимательные взгляды, которые весь вечер бросал на нее Аттик. Адрия вспоминала их первую встречу несколько недель назад, когда она была поражена его греческой красотой — смуглая кожа в сочетании с зелеными глазами. Он исподтишка рассматривал ее, и от его взглядов по спине Адрии бежали мурашки. Потом Адрия несколько дней мучилась чувством вины, полагая, что внезапный интерес к Аттику — предательство по отношению к памяти Валерия. Но теперь — как и тогда — ей хотелось, чтобы вечер не кончался. Девушка просто сидела, радуясь присутствию Аттика.
Септимий с трудом сдерживал беспокойство, размышляя, правильно ли он расшифровал взгляды, которыми обменивались Аттик и Адрия. Со дня смерти Валерия, с которым они дружили с детства, не прошло и года, и, хотя мать сказала, что сердце Адрии свободно, взаимная симпатия его друга и сестры казалась Септимию неуместной.
— Аттик? — наконец нарушила молчание Адрия. — Расскажи мне о своем корабле. Почему его назвали «Аквила»?
— В честь созвездия, — ответил Аттик и принялся описывать расположение пяти звезд, составлявших фигуру орла в ночном небе.
Адрия подалась вперед, ловя каждое слово.
— Орел был преданным слугой Юпитера, царя богов, — объяснял Аттик. — Во время битвы богов с титанами он приносил с небес Юпитеру молнии, поражавшие врага. После победы Юпитер в награду за верность даровал орлу бессмертие, поместив на небо в виде созвездия.
Адрия заметила, что Аттик говорит тихо, а его глубокий, звучный голос оживляет древний миф, и эта страстность свидетельствует о глубокой привязанности капитана к своему кораблю.
— Верность… — внезапно произнес Септимий, разрушив чары, — это основа дружбы. Ты со мной согласен, Аттик?
— Что?
Аттик посмотрел на Септимия, но лицо центуриона было непроницаемым.
Адрия тоже ничего не смогла прочесть на его лице, но безошибочным чутьем сестры уловила интонацию его голоса. В нем звучала явная угроза. Девушка никак не могла понять причину внезапной враждебности Септимия, но потом ее осенило. Валерий.
— Септимий, — перебила Адрия брата, повторявшего вопрос, — уже поздно, и я устала. Ты не проводишь меня?
Неожиданность просьбы и ласковый тон сестры заставили Септимия умолкнуть. Адрия встала и направилась к двери. Брату ничего не оставалось делать, как последовать за ней. Девушка оглянулась на Аттика, обескураженного таким поворотом событий.
— Доброй ночи, Аттик. — Адрия старалась, чтобы ее голос звучал ровно.
— Доброй ночи, Адрия. Доброй ночи, Септимий.
Центурион не ответил, и брат с сестрой вышли из комнаты.
Неожиданное окончание вечера и поспешный уход Адрии застали Аттика врасплох. Он был разочарован, что Септимий не ушел после ужина, но все еще надеялся, что у него появится возможность остаться с девушкой наедине. Тем не менее он улыбнулся. Не все еще потеряно.
У своей комнаты Адрия повернулась к брату. Септимий все еще выглядел слегка раздраженным, но девушка сделала вид, что ничего не замечает, и поцеловала брата в щеку. Ласка вызвала на его лице ответную улыбку.
— Спокойной ночи, Септимий.
— Адрия? — Септимий сжал плечо сестры, не позволяя уйти. — Ты больше не оплакиваешь Валерия?
Девушка вздохнула, чувствуя, что кроется за вопросом брата.
— Не проходит и дня, чтобы я не вспоминала о нем, Септимий, но я научилась жить без него, со свободным сердцем.
Септимий кивнул, рассеянно уставившись в пространство. Он вспоминал битву при Агригенте, когда они с Валерием стояли плечом к плечу в центре боевого порядка манипулы, а на них надвигалась тяжелая пехота карфагенян.
— Ты снова выйдешь замуж? — тихо спросил Септимий.
— У меня не остается выбора, брат. Разумеется, я выйду замуж. Остается лишь надеяться, что мой избранник будет достоин памяти Валерия.
Септимий снова кивнул, на этот раз глядя прямо в глаза Адрии.
— А я надеюсь, что тебе больше не придется пережить боль потери. — Септимий ласково сжал плечо сестры. — Спокойной ночи, Адрия, — с улыбкой сказал он.
Девушка улыбнулась ему в ответ, вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Стоя в темноте, Адрия прислушивалась к удаляющимся шагам Септимия, вспоминая его последние слова и понимая, что они относятся к ним обоим. И только теперь девушка осознала, что солгала брату. За минувшие недели было много дней, когда она не думала о Валерии. Ее мысли занимал другой мужчина, который завладел ее чувствами и сердцем.
— Они что, сквозь землю провалились?
Марк выругался, инстинктивно сжимая рукоять гладия, в то время как глаза его обшаривали почти непроницаемую стену из деревьев.
— Не знаю, центурион. Они погнались за оленем в той роще минут десять назад, — ответил опцион Корин, махнув рукой в сторону островка густой зелени на вершине холма.
— Вдвоем?
— Так точно, центурион. Легионеры Грациан и Нерва.
В памяти Марка тут же всплыли лица солдат.
— Я же строго-настрого приказал не удаляться от манипулы группами меньше контуберниума.
— Так точно, центурион.
Корин знал, что краткие ответы и полное согласие — самое безопасное при обращении со старшим офицером, особенно если у него репутация поборника строгой дисциплины, как у Марка.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.