Корабль палачей - [27]
Гарфильд в очередной раз взглянул на компас и покачал головой.
— Магнитная стрелка отклоняется от нужного нам направления! — проворчал он.
— Признаки железной руды, — пояснил Джек Кантрелл, указывая на красно-бурую окраску почвы.
— Ты знаешь эти края? — спросил Гарфильд, обращаясь к тасманийцу.
Тот поколебался, но все же признал, что ему приходилось бывать в этих краях.
— Это было очень давно. В то время здесь паслись большие стада.
— И ты, судя по всему, занимался кражей скота?
— Это неправильно называть воровством, мистер. Скот никому не принадлежал и давно находился в диком состоянии. Ведь в то время здесь уже никто не жил.
— Это не так, — возразил Джек. — Здесь жил Боб Кантрелл.
Смит с опаской посмотрел на него.
— Я когда-то слышал это имя, — согласился он, — но мне не приходилось встречаться с этим человеком. Он жил дальше к западу от этих мест, на никого не интересовавшем участке, которого все старались избегать.
— Black Wattle Swamp, — сказал с ухмылкой Гарфильд.
— Не произносите это название, оно приносит несчастье, — буркнул Смит.
Рафлз отозвал своего спутника в сторону:
— Что вы скажете о его реакции, Джек?
— Этот человек прав, — коротко ответил юноша.
— Вы на редкость скрытный человек, — печально промолвил Гарфильд. Джек пожал плечами.
— Я вижу здесь заячьи следы, — заметил он, стараясь изменить тему беседы. — Может быть, нам стоит сделать привал. Пока вы разводите огонь, я попробую подстрелить парочку длинноухих.
Не ожидая ответа, он снял с плеча ружье и углубился в буш, сопровождаемый внимательным взглядом Гарфильда.
— Босс, — обратился к нему Смит, когда юноша скрылся в кустах, — этот желтоклювый паренек далеко не дурак. Я даже сказал бы, что он немного пугает меня.
— Почему?
— Я понял, что никто не знает так хорошо эти места, как он. Парень ничуть не боится болота черных акаций. А я знаю типов, которые не испугаются голодного льва, но тут же спрячутся в свою раковину, едва услышат это название.
— Так, так… — сказал Гарфильд, глядя Смиту в глаза. — Мне почему-то кажется, что ты имеешь в виду фирму «Пикнефф и компания».
Смит явно занервничал.
— Вижу, вам многое известно, босс! Чертовски многое для только что приехавшего в Австралию.
— Мы с тобой сейчас говорили про фирму Пикнеффа, если не ошибаюсь.
— Я не знаю, боится ли этот толстяк львов, и даже не уверен, что он видел хотя бы одного из них, но можете мне верить, я не ошибаюсь на его счет. Вы хорошо платите мне, и вы не стали стрелять мне в голову, хотя имели на это полное право. Так вот, с этого момента я больше не хочу иметь дело с этим Пикнеффом. Вы, конечно, спросите меня: почему?
— Могу сказать, что в твоей башке содержится больше серой материи, чем можно было подозревать, — заметил Гарфильд с многозначительной улыбкой.
— Пикнефф боится только трех вещей: огнестрельного оружия, летучих собак и…
Смит посмотрел с хитрецой на англичанина.
— Думаю, вы и сами знаете, чего еще он боится, — ухмыльнулся он.
— Но ты все же скажи это сам. Доставь мне удовольствие.
Смит наклонился к Гарфильду и пробормотал ему на ухо несколько слов.
Гарфильд плотно сжал губы, как он делал всегда при сильном волнении.
— Я понял, — пробормотал он.
Смит подозрительно осмотрелся.
— К счастью, мы не слишком близко от кустов, — ухмыльнулся он. — Так что мы можем говорить, не опасаясь подслушивания.
— Гарфильд ответил вопросом:
— Сколько?
— Мне нравится слышать этот вопрос, — улыбнулся здоровяк. — Вы явно пришлись мне по сердцу, босс. Вы понимаете все, что нужно, без лишних слов. А только дьявол знает, какими опасными могут оказаться некоторые слова.
— В особенности, если произнести их поблизости от кустов, — пошутил Гарфильд.
— Я сказал это не для того, чтобы посмеяться, — огрызнулся Смит с серьезным видом. — Чтобы ответить на ваш вопрос, не наводя тумана, я скажу, что мне не нужны деньги, а я хочу получить долю в деле.
— Вот как? Ты думаешь, что наклевывается интересное дело?
— Когда Пикнефф встревает во что-нибудь, можно не сомневаться, что завязывается какое-то интересное дело. Дело, позволяющее ему хорошо заработать, а не ограничиться яичными скорлупками. А теперь скажите мне, куда мы идем вслед за этим парнишкой?
Гарфильд в очередной раз ответил вопросом на вопрос:
— Кого из нас двоих поручил тебе убить Пикнефф?
Смит с упреком посмотрел на него.
— Можно подумать, что я не заметил, что вы надели на палку именно шляпу этого парня, а не свою!
— Ты хочешь сказать, что негры не стали бы стрелять, если бы это была моя шляпа?
— Разумеется, босс.
— Этот Пикнефф далеко не дурак, как я понимаю.
— Конечно. Будьте уверены, он гораздо умнее, чем вы думаете, — ответил Смит.
— Продолжай! — потребовал Гарфильд неожиданно резким тоном. — Я хочу знать, что ты имеешь в виду, когда говоришь про дело.
— Я полностью доверяю вам, босс, а поэтому буду откровенен. Вы знаете, кто такой Смудж?
— Не имеет значения, знаю я его, или нет, — сказал Гарфильд, уклоняясь он ответа.
— Ну, как хотите. Однажды вечером Смудж вышел на улицу с большим кольтом в кармане, из которого он стрелял без промаха. Он кого-то искал. Уточню, что он искал человека, найти которого было весьма сложно, если учесть, что никто не знал его в лицо. Но Смудж был хитрым малым.
Сможет ли это краткое вступление развеять вековой мрак? Много ли в нем откровений, дабы осветить путь охотнику за тайнами? И какую роль сыграл в трагедии Ингершама «Великий Страх», который более пяти веков правил за кулисами истории Англии?
Бельгиец Жан Рэ (1887 – 1964) – авантюрист, контрабандист, в необозримом прошлом, вероятно, конкистадор. Любитель сомнительных развлечений, связанных с ловлей жемчуга и захватом быстроходных парусников. Кроме всего прочего, классик «чёрной фантастики», изумительный изобретатель сюжетов, картограф инфернальных пейзажей. Этот роман – один из наиболее знаменитых примеров современного готического жанра в Европе. Мальпертюи – это произведение, не стесняющееся готических эксцессов, тёмный ландшафт, нарисованный богатым воображением.
ЖАН РЭЙ (настоящее имя Раймон-Жан-Мари Де Кремер; 1887–1964) — бельгийский прозаик. Писал под разными псевдонимами, в основном приключенческие, детективные романы, а также книги в духе готической фантастики: «Великий обитатель ночи» (1942), «Книга призраков» (1947) и др.Рассказ «Черное зеркало» взят из сборника «Круги страха» (1943).
«Жан Рэй — воплощение Эдгара По, приспособленного к нашей эпохе» — сказал об авторе этой книги величайший из фантастов, писавших на французском языке после Жюля Верна, Морис Ренар, чем дал самое точное из всех возможных определений творчества Жана Мари Раймона де Кремера (1887–1964), писавшего под множеством псевдонимов, из которых наиболее знамениты Жан Рэй, Гарри Диксон и Джон Фландерс. Граница, разделявшая творчество этих «личностей», почти незрима; случалось, что произведение Фландерса переиздавалось под именем Рэя, бывало и наоборот; в силу этого становится возможным соединять некоторые повести и рассказы под одной обложкой, особо не задумываясь о том, кто же перед нами — Рэй или Фландерс. Начиная уже второй десяток томов собрания сочинений «бельгийского Эдгара По», издательство отдельно благодарит хранителей его архива и лично господина Андре Вербрюггена, предоставившего для перевода тексты, практически неизвестные на родине писателя.
Бельгиец Жан Рэ (1887 – 1964) – авантюрист, контрабандист, в необозримом прошлом, вероятно, конкистадор. Любитель сомнительных развлечений, связанных с ловлей жемчуга и захватом быстроходных парусников. Кроме всего прочего, классик «чёрной фантастики», изумительный изобретатель сюжетов, картограф инфернальных пейзажей.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!
Приквел к первой повести об историке Роберте Джонсоне. Отважный искатель приключений вместе со своей новой спутницей отправится на поиски двух самых загадочных артефактов, так или иначе связанных с именем жестокой королевы из средневековья.
У нас большая семья. Я моя сестра и мой младший брат. Одни из немногих чьи семьи наполнены добротой взаимопониманием и развитием. Наш отец постоянно, что-то придумывает. Куда-то поехать. Куда-то пойти. В этот раз мы решили отправиться в аквапарк. Казалось бы такое банальное событие для литературы вряд ли достойно этих строчек. Но уверяю вас. Все получится по классическим канонам истории. Выбрали один путь, но получился совсем другой путь!…Так мы и узнали, место, которого давно нет на карте и на котором по-прежнему светит маяк.
Первый сборник сочинений нижнетагильского автора Малинина Егора (малинки), включающий самые яркие из его сочинений. "Первый и не последний".
На протяжении многих десятилетий в конце XIX — начале XX века чуть ли не все европейские страны зачитывались приключениями короля сыщиков Ната Пинкертона, единственного, чья слава соперничала со славой Шерлока Холмса. Однако если образ Холмса возник под пером сэра Конан Дойля, то Пинкертон, едва ли не столь же бессмертный, был создан неизвестно кем, притом не в англоязычном мире, а в Германии. В России за последние годы были переизданы многие книги, рассказывающие о нем, но никогда не предпринималось попытки издать максимально полный свод выпусков этих приключений. В седьмом томе продолжаются приключения известного сыщика Ната Пинкертона.
Бельгийский писатель Жан Рэй, (настоящее имя Реймон Жан Мари де Кремер) (1887–1964), один из наиболее выдающихся европейских мистических новеллистов XX века, известен в России довольно хорошо, но лишь в избранных отрывках. Этот «бельгийский Эдгар По» писал на двух языках, — бельгийском и фламандском, — причем под десятками псевдонимов, и творчество его еще далеко не изучено и даже до конца не собрано. В его очередном, предлагаемом читателям томе собрания сочинений, впервые на русском языке полностью издаются еще три сборника новелл.
Издательство «Престиж Бук» выпустило под одной обложкой сборник исторических расследований Кирилла Еськова — «Показания гражданки Клио». Помимо перешедшего уже в разряд классики жанра «Евангелия от Афрания» (а также «Японского оксюморона», «ЦРУ как мифологемы» и «Дежавю»), в книге представлен и новый исторический детектив — «Чиста английское убийство»: расследование загадочной смерти Кристофера Марло. Экстравагантный гений Марло — «Поэт и шпион», как он аттестован в заглавии недавней его Оксфордской биографии — был величайшим из предшественников Шекспира в английской поэзии и драматургии и — как уж водится у них, в Англии — сотрудником секретной службы «страшного Вальсингама».
Николай Николаевич Шелонский - русский прозаик и журналист конца XIX - начала XX века (точные даты рождения и смерти неизвестны). Жил в Москве, работал учителем, затем занялся литературной деятельностью. Сотрудничал с газетами «Русский листок», «Московские ведомости» и другими изданиями. Согласно архивным данным, являлся секретным агентом департамента полиции. Известен своими романами, которые можно отнести к фантастическому жанру. В этой книге представлены два произведения Шелонского. Герой романа «Братья Святого Креста» (1893) еще в Древнем Египте, приняв эликсир долголетия, участвует во многих исторических событиях, например в крестовых походах. Другой роман, «В мире будущего» (1892), занимает заметное место в российской фантастике и является одной из первых попыток создать полномасштабную славянофильскую утопию.