Корабль невест - [45]

Еще один отставной военнослужащий недавно обосновался вместе со своей женой в наших краях, он, кажется, из Королевских ВВС, так что тебе будет с кем обменяться «военными историями». Правда, он очень тихий — до сих пор не обмолвился со мной ни единым словом! — и у него что-то не в порядке с глазом. Полагаю, это военная рана, но Марджори Лэтхем клянется, что он ей подмигивает.

Все, Джордж, мне пора идти. Но я непременно должна тебе сообщить, что нашей сестре уже немного лучше. Она очень благодарна тебе за все, что ты сделал, и надеется, что скоро сможет написать тебе сама. Она очень мужественно переносит свою утрату.

И я, как всегда, буду молиться, чтобы твое плавание прошло благополучно.

Твоя любящая сестра Айрис

Капитан Хайфилд сидел в своей каюте, сжимая в одной руке хрустальный бокал, а в другой — вилку, и читал письмо, которое не стал распечатывать в Сиднее. Закончив с письмом, капитан положил вилку и отодвинул в сторону остывший свиной бифштекс с вареным картофелем.

Он был несказанно рад изменению погоды: женщинами гораздо легче управлять, когда они сидят по каютам и лежат на своих койках. Если не считать пары случаев жестокой рвоты, а также девицы, свалившейся с верхней койки и в результате получившей травму, судовой лазарет пока еще пустовал. Хотя это напомнило о том, что ему самому сейчас не помешал бы хороший доктор.

Поначалу он списал все на сырость: на приступ ревматизма из-за резкого падения давления. Но боль в ноге медленно, но верно усиливалась, видоизменялась, становилась нестерпимо острой, что уже было нехорошим сигналом. Он прекрасно знал, что надо пойти показаться врачу — доктор в Сиднее несколько раз подчеркивал настоятельную необходимость этой процедуры. Но капитан понимал и другое: если у него действительно обнаружат то, что он на самом деле подозревал, они непременно найдут причину лишить его последнего похода. Отправят самолетом домой. А ведь даже набитый женщинами корабль лучше, чем вообще никакого корабля.

Внезапно послышался стук в дверь. Капитан Хайфилд рефлекторно спрятал ногу под стол.

— Войдите.

Это был Добсон с толстой пачкой бумаг под мышкой.

— Простите за беспокойство, сэр, но я принес вам пересмотренный список больных. Я решил, вы захотите узнать, что мы лишились пяти из восьми офицеров женской вспомогательной службы.

— И что, все больны?

— Четыре больны, сэр. Одна прикована к постели. Упала с трапа возле радиорубки и растянула лодыжку.

Добсон уставился на нетронутую тарелку с едой. Не приходится сомневаться, что он расскажет об этом в кают-компании и поделится своими соображениями по данному вопросу, подумал капитан Хайфилд.

— Но что, ради всего святого, она забыла возле радиорубки?!

— Заблудилась, сэр. — Добсон умело сохранял равновесие, несмотря на то что пол уходил из-под ног, а вид из окна закрывало волной. — Сегодня утром один из матросов обнаружил двух девушек на мучном складе номер два. Они оказались запертыми, каким-то образом умудрились захлопнуть дверь. Похоже, абсолютное большинство из них не в состоянии прочесть карту.

От выпитого вина у Хайфилда вдруг стало кисло во рту.

— И что нам теперь делать с сегодняшним ночным обходом? — выдохнул он.

— Полагаю, мы можем привлечь к этому делу несколько морских пехотинцев, сэр. Клайв и Найкол на редкость ответственные ребята. Если честно, то, пока мы находимся в Большом Австралийском заливе, не думаю, что у нас будут особые проблемы с дамами. Я бы сказал, половина из них стенают сейчас на своих койках и им не до глупостей. В столовых вообще практически никого нет.

Добсон прав. Хайфилд очень надеялся, что такая отвратная погода продержится все шесть недель.

— Прекрасно. Пусть ваши ребята этим займутся. А как у нас с пресной водой?

— Неплохо, сэр. Пока хватает, хотя, должен заметить, все системы у нашей старушки здорово изношены. Часть машинного оборудования держится буквально на честном слове. И все же нам еще крупно повезло, что большинству женщин не встать с кровати, — ухмыльнулся он. — Меньше воды расходуется на мытье головы, и вообще.

— Ну хорошо. Я уже об этом думал. Организуйте им еще одну лекцию на тему дхоби. Обязательную для всех. А тем, кто не послушается, пригрозите лишить права пользоваться водой в течение трех последних дней перед встречей с мужьями. Это наверняка подействует.

Добсон ушел, в очередной раз оставив неприятный осадок своей развязностью. Он уже воображает себя капитаном, не раз говорил Хайфилду его стюард Ренник. Хайфилд всегда с удовольствием продвигал своих подчиненных, но в манере держаться у Добсона было нечто такое, что стояло у капитана поперек горла. Возможно, причина крылась в истории с Хартом или в предстоящей отставке, но в глазах своих моряков он читал, что его уже практически списали, а потому, несмотря на должность и послужной список, не принимали за человека, с которым следует считаться.

— Ну и дурак, — сказал Ренник, пришедший забрать у капитана тарелку.

Он состоял при Хайфилде почти десять лет и, пользуясь столь долгим знакомством, без околичностей высказывал свое мнение.

— Может, он и дурак, но у меня нет другого старпома.