Корабль идет дальше - [123]
— Отдать носовые!
«Аскольд», освобожденный от швартовов, начал медленно двигаться вперед. Предстоял довольно сложный маневр. Надо было развернуться носом на выход. При такой длине парохода, с моей точки зрения, был необходим буксир, а то и два. Капитан почему-то не заказал их, и теперь я с беспокойством и волнением наблюдал за поведением судна. Казалось, что оно сейчас навалит кормой на причал. Но в самый последний момент мы почувствовали, как пароход рванулся вперед, видимо на мостике дали полный ход, и корма чисто «пролетела» — не прошла, а именно «пролетела»— опасный угол причала. Откровенно говоря, в тот момент у меня сжалось сердце. Маневр был смелым, рассчитанным и заранее продуманным. Капитан чувствовал себя уверенно на таком большом судне.
Первую ходовую вахту я отстоял с благоговением. Ведь она была первой после четырехлетней разлуки с судном. Все радовало меня: и легкое покачивание палубы под ногами, и небо, золотистое от утренней зари, и море с белыми барашками, и ветер, напоенный непередаваемым запахом соленой воды…
Наконец-то я на судне, в открытом море. Я вспомнил, как, запряженные в телегу, тяжело нагруженную продовольствием и почтой для охранников, мы, трое лагерных «лошадей», еле живые, задыхающиеся от усталости, под истошные крики солдата, поднимались из города в замок… Сквозь залитые соленым потом глаза я видел море, палуба дрожала под ногами… Но тогда это было галлюцинацией. Сейчас — действительность.
Прояснился горизонт. Я вытащил секстан и, хотя к тому не было никакой необходимости — мы шли в >районе островов Финского залива, — взял несколько высот. И об этой минуте я мечтал в Вюльцбурге, когда, поднимая голову к чужому небу, видел такие родные мне звезды, по ним мы всегда определяли место судна…
Нет, не дрожала рука, как я опасался, высоты брались надежно. Перед сдачей вахты на мостик поднялся капитан. Он ничего не сказал мне и принялся прохаживаться от крыла до крыла. Я сдал вахту третьему помощнику, позавтракал и окунулся в массу судовых дел. У старпома всегда дела.
Старшим механиком на «Аскольде» плавал молодой одессит И. Ф. Куркоид. Познакомился я с помполитом Г. Е. Чумаковым. Как только мы обменялись рукопожатием, он, улыбаясь, сказал мне:
— Вы уж с нашим «дедом» поладьте. Страшный перец. Но парень отличный и работник — высший класс.
— Я не совсем понимаю вас…
— Очень просто, — оживился Чумаков. — Не надо проводить резкую грань — это, мол, палубная команда, а это машинная. У нас одно общее дело, один экипаж…
— Совершенно согласен.
— Ну, вот и отлично. Не совсем тут у нас с этим благополучно. Не знаю, кто виноват? Не то «дед», не то ваш предшественник, а скорее всего мы с капитаном. Как-то не обращали внимания. Ну, теперь все по-другому организуем. Так вы мой союзник?
— Полностью.
— Выйдем в море, начнем налаживать отношения.
Но наши отношения со стармехом сразу же сложились хорошо. Наверное, мы почувствовали симпатию друг к другу, или Ивану Федоровичу польстило, что я без всякого стеснения обратился к нему с просьбой рассказать о трубопроводах и судовой шпигатной системе. Он сделал это с величайшим удовольствием, переоделся в комбинезон и часа два водил меня по всему судну. Я удивлялся его памяти. Он знал все. Как выяснилось впоследствии, он был «богом машины», изучил судно от киля до клотика, работал на нем с приемки и на первых порах оказал мне большую помощь. Характер он имел, помполит сказал правду, вспыльчивый и горячий. Но я как-то сумел примениться к нему, и мы скоро подружились.
Палубная команда, за исключением боцмана, состояла из мальчишек лет по семнадцати-восемнадцати, набора военного времени, когда их брали на суда вместо настоящих матросов, которых не хватало.
— Три за одного, — смеялся боцман, разводя их по работам.
Это были веселые мальчишки, хохотуны, они почему-то всегда веселились, в строю стояли плохо, все время хихикали и шлепали друг друга по затылкам. Ну совсем как в пятом классе школы! И требовалось неуклонное наблюдение за «матросами», чтобы они не попрятались в закоулках огромного судна. Но в общем-то, когда приходилось трудно, мальчишки становились настоящими тружениками и работали не считая часов. Я до сих пор помню некоторые фамилии: Леоненков, Павлов, Багликов, Костин, Коломеец. Впоследствии из них вышли хорошие моряки.
А вот капитан мне не понравился. Он и в Вюльцбурге не отличался многословием, а тут совсем стал молчаливым. Где бы и поговорить, как не в море, вспомнить проклятый замок, порадоваться настоящему, а Михаил Иванович поднимется на мостик и ходит взад-вперед. Я на мостике, он на мостике. Ходит и >ничего не говорит. Или напевает что-нибудь под нос. Странно как-то, правда! Меня начало это раздражать. Ну, недоволен чем-нибудь — скажи. А то надуется и ходит. Сначала я терпел, тоже молчал, но скоро не выдержал и >прямо спросил капитана:
— Михаил Иванович, я вижу, что вы чем-то недовольны. Мне кажется, я все делаю, что нужно и как нужно. Если нет, то вы лучше скажите… — обиженно закончил я.
Капитан посмотрел на меня такими удивленными глазами, так смутился, что я не рад был, что затеял этот разговор. Потом он взял меня под руку и >сказал:
Роман о становлении характера молодого человека, связавшего свою жизнь с морем, о трудных испытаниях, выпавших на его долю в годы Великой Отечественной войны, когда главный герой вместе со своими товарищами оказался интернированным в одном из фашистских портов, о налаживании мирной жизни.
Имя писателя Юрия Клименченко известно любителям маринистской литературы по книгам «Штурман дальнего плавания», «Истинный курс», «Неуютное море», «Неспущенный флаг», «Чужой ветер» и сборнику рассказов «Открытое море». Капитан дальнего плавания Юрий Клименченко хорошо знает и любит флот, его людей. В повести «Дуга большого круга» писатель рассказывает о судьбе Ромки Сергеева, одного из главных героев «Штурмана дальнего плавания». Это повесть о капитане, хорошем, честном человеке со сложной судьбой.
Клименченко бывал в разных странах, наблюдал чужую жизнь. Желая рассказать о новых впечатлениях, Ю. Клименченко в 1938 году начал писать. Он сотрудничал в журнале «Костер», часто посылая из-за границы свои корреспонденции.Начало Великой Отечественной войны застало судно, на котором плавал Юрий Клименченко, в немецком порту Штеттин. Четыре мучительных года провел моряк в фашистской тюрьме-лагере Вильцбург. Вернувшись на родину, он снова взялся за любимую работу на море, и вскоре опять в руку запросилось перо.В 1954 году вышла первая книга Клименченко — повесть «Истинный курс», а затем сборник рассказов «Открытое море», очерки «Балтика — Нева — Лена», «Неспущенный флаг», роман «Штурман дальнего плавания».
«Голубой трансатлантической линией» называют маршрут плавания пассажирских судов между Европой и Канадой.Двенадцать сильнейших капиталистических судоходных компаний обслуживали эту линию. И вдруг в 1965 году неожиданно в Атлантике появился советский теплоход «Александр Пушкин». Все предрекали ему неудачу. «Не выдержит конкуренции», — говорили специалисты.Командовал судном молодой капитан Балтийского пароходства Арам Михайлович Оганов. К январю 1970 года семь судовладельцев сняли свои теплоходы с этой линии.
21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.
В этой книге рассказывается о жизни и деятельности виднейшего борца за свободную демократическую Румынию доктора Петру Грозы. Крупный помещик, владелец огромного состояния, широко образованный человек, доктор Петру Гроза в зрелом возрасте порывает с реакционным режимом буржуазной Румынии, отказывается от своего богатства и возглавляет крупнейшую крестьянскую организацию «Фронт земледельцев». В тесном союзе с коммунистами он боролся против фашистского режима в Румынии, возглавил первое в истории страны демократическое правительство.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лина Кавальери (1874-1944) – божественная итальянка, каноническая красавица и блистательная оперная певица, знаменитая звезда Прекрасной эпохи, ее называли «самой красивой женщиной в мире». Книга состоит из двух частей. Первая часть – это мемуары оперной дивы, где она попыталась рассказать «правду о себе». Во второй части собраны старинные рецепты натуральных средств по уходу за внешностью, которые она использовала в своем парижском салоне красоты, и ее простые, безопасные и эффективные рекомендации по сохранению молодости и привлекательности. На русском языке издается впервые. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В этой книге рассказано о некоторых первых агентах «Искры», их жизни и деятельности до той поры, пока газетой руководил В. И. Ленин. После выхода № 52 «Искра» перестала быть ленинской, ею завладели меньшевики. Твердые искровцы-ленинцы сложили с себя полномочия агентов. Им стало не по пути с оппортунистической газетой. Они остались верными до конца идеям ленинской «Искры».