Копии за секунды: История самого незаменимого изобретения XX века - [19]

Честер потом говорил, что его одиночество в детстве способствовало развитию в нем привычки к независимому мышлению, и что эта привычка развивала его научное воображение, когда он стал взрослым. В пятнадцать лет он начал делать краткие наброски идей для изобретений и другие заметки в своей карманной записной книжке – привычка, которую он сохранил до конца жизни. Он набросал принцип действия вращающейся доски для афиш и объявлений, устройства для чистки обуви, безопасной шпильки с секретом (которая могла выглядеть, как будто она пронзила палец), застежки для сумок и одежды, нового вида губной помады и одноразового носового платка из мягкой бумаги[6].

Он также делал чертежи интересных устройств, изобретенных другими, включая множительный трафаретный аппарат с вращающимся печатным барабаном, который был очень похож на машины, продаваемые в то время фирмой А.В. Dick.

Печать и полиграфия восхищали Честера с детских лет. Когда ему было десять, он организовал газету под названием «То да се». Первый выпуск он написал сам («Правило – не читать это в школе») и настойчиво добивался у товарищей оказать ему помощь: «Это новая газета, которую начал выпускать Честер Карлсон. Если вы хотите опубликовать в ней рассказ, рисунок или что-нибудь другое, напишите это разборчиво на бумаге, передайте это МНЕ, и я опубликую это в следующем выпуске газеты». Он решил проблему копирования так же, как это делал фактически каждый офисный работник в то время: прикреплял к оригиналу маршрутный лист и просил каждого читателя по окончании передавать его следующему по списку читателю. (Последовательность передачи: Дэймон, Глэдис, Фредерик, Мэрион, Тирза, Шарлиза, «Я».)

Любимой игрушкой Честера был набор резиновых печатей, а его заветной мечтой была пишущая машинка. Его тетя подарила ему на Рождество печатную машинку в 1916 году, когда ему было десять лет, но это скорее была игрушка, а не настоящая пишущая машина, о которой он мечтал, и втайне он был разочарован. Тем не менее он использовал ее на полную катушку. Это была так называемая индексная машинка Simplex, в которой вместо клавишей использовалось управляемое вручную печатающее колесо. Она печатала только прописные буквы и имела такой размер, что легко умещалась в большом кармане. (Ее механизм очень похож на тот, что позднее использовался в устройстве даймо для изготовления этикеток, которое производило рельефное тиснение белых букв на цветной пластмассовой ленте; на машинке Simplex печатание также производилось способом сжатия.) Машинка Simplex, в действительности, была удачным воплощением инженерного искусства и, кроме того, стоила очень дешево. Она обеспечивала приемлемое качество печати – хотя сохранять прямизну строк было проблемой, – однако ее стоимость не превышала одного доллара, в то время как действующие пишущие машинки продавались за 100 и более долларов. Начиная с 1891 года было произведено более десятка моделей машинок Simplex, и они были популярны не только у детей («Они учат – они развлекают»), но также и у коммивояжеров, которые использовали их для печати заказов и выписки счетов во время поездок. Четвертый выпуск газеты «То да се» был напечатан на Simplex Честера с помощью его друга Норманна Бордена, который также писал статьи для газеты и иногда публиковал такие новости:

ОН УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО РУКА СЛОМАНА ИГРАЯ НА ПЕРЕМЕНЕ, М. ДЖОУНС НЕЛОВКО ВЫВЕРНУЛ РУКУ Н. НОРМАНА. НОРМАН СКАЗАЛ, ЧТО РУКА СЛОМАНА, НО УЧИТЕЛЬ СООБЩИЛ, ЧТО ЭТО ТОЛЬКО РАСТЯЖЕНИЕ. НЕКОТОРЫЕ УТВЕРЖДАЮТ, ЧТО СЛОМАНА МАЛЕНЬКАЯ КОСТЬ.

Когда Честер учился в школе, среди его многочисленных работодателей был местный печатник. Подметая пол около наборных и печатных машин, Честер мог наблюдать весь технологический процесс печати, и это вызывало у него еще большее восхищение. Как-то его хозяин позволил ему вместо уплаты чека взять домой старую, почти вышедшую из строя печатную машину. Честер отремонтировал ее и стал использовать для издания журнала «Пресса химиков-любителей», который он намеревался продавать по подписке другим интересующимся наукой студентам по цене 65 центов за полгода. Однако почти сразу ему пришлось умерить свои амбициозные планы: набор одного выпуска потребовал неделю непрерывного и утомительного труда, и управление печатной машиной с приводом от ножной педали было очень тяжелым. После двух или трех выпусков, совершенно измотанный, он отказался от этого проекта. «Меня поразила огромная трудоемкость печатного производства, – сказал он в 1965 году в интервью с Джозефом Дж. Эрменком, профессором Дартмутского колледжа. – Это заставило меня задуматься над более легкими способами осуществления печати, и я начал думать о технологии копирования».

Размышления над способами копирования станут делом всей его жизни, но он не мог уделить им много времени в этот период, так как полностью был загружен учебой и работой. У него крайне редко было свободное время и совсем не было общественной жизни. Его рост был более шести футов, у него были голубые глаза и волнистые светлые волосы, и его часто называли красивым, но атлетически он был не развит, а в группе сверстников казался почти невидимым из-за своей робости и застенчивости. «Я чувствовал себя неполноценным не только материально, но и физически, – писал он в 1963 году. – Я имел хорошее здоровье, но физически был самым слабым в классе, я был неуклюжим и на людях часто совершал промахи. Я хуже всех бросал камни и был чем-то вроде посмешища среди других учеников». Правда, он был членом группы бойскаутов и вступил в YMCA (Христианский союз молодежи). «Но меня никогда не приглашали на вечеринки, и у меня не было ни времени, ни денег на большую часть других удовольствий, доступных моим товарищам по школе». Его лучшими друзьями стали случайная подружка по имени Кити и бывший сосед – мальчик старше его, который бросил среднюю школу, нашел работу машиниста на железной дороге и заработал репутацию местного малолетнего преступника. У обоих мальчиков не было ничего общего, за исключением почти одинокой жизни рядом с обществом подростков. Они слонялись вдвоем без дела во время уик-эндов и время от времени отправлялись в бесцельные поездки на машине, принадлежащей матери друга.