Копи царя Иоанна - [26]

Крайняя линия частично поддерживалась в рабочем состоянии. Над ванночками, наполненными водой, горели белесые лампы дневного света. Вода, конечно, больше не поступала по трубам и не сливалась, поэтому использовалась, скорее всего, многократно. Виднелись грубо сваренные из оцинкованной стали баки в форме прямоугольных параллелепипедов, под ванночками расположились ведра. В подвале была обнаружена даже промышленная мясорубка, какие до сих пор можно во множестве наблюдать во всякого рода столовых. Но мясорубка давно уже не использовалась — с кимберлитом ей не справиться. Зато одна из старинных машин была соединена ремнем с современным электромотором. Прямо рядом с разгрузочной стояли три набитые породой вагонетки, так что работы здесь велись усердно и в промышленных масштабах.

— С какой начнем?

— Достань карту. Это бред, они могут в любой норе прятаться. Мы отсюда усвистаем, а они тут как тут наверх.

— Смотри, тут где-то в углу вход на второй…

— Тсс! — Человек, держащий карту, поднес палец к лицу и сделал знак остальным подойти ближе. Он что-то прошептал, показывая на противоположный угол, после чего отряд попрятался за машины, выставив автоматы из укрытий. Человек подошел к шахте подъемника и громко закричал. — Эй, наверху! Перепилите болгаркой ихний трос, мы уходим в шахты! Поднимите клеть!

Наверху догадались. Внизу тоже болгарка завизжала, и оранжевые огненные искры посыпались в шахту. Клеть с места не сдвинулась, однако генератор завели, и на слух уже нельзя было определить, поднимается она или нет.

В ту же секунду из угла, на который указывал один из спецназовцев, посыпались фигуры, словно вырастающие из пола. В полумрак подземелья вонзились ослепляющие лучи фонарей, но затемненное стекло касок спасло притаившихся в засаде автоматчиков. Первыми беспорядочный огонь по всему помещению, но главным образом, конечно, по конвейерным линиям, открыли выбежавшие из второго яруса. Предсказуемым было то, что бойцы спецназа спрячутся именно там. Бандиты пошли в отчаянное наступление. Надежда на то, что в своих поисках хорошо вооруженные люди уйдут далеко в простирающиеся на километры штольни, и, выйдя из секретного и необозначенного на картах второго яруса, можно будет без труда подняться и, перестреляв оставшееся сверху руководство, уйти в тоннель и убежать на поверхность, блокируя клетью выход спецназу, умерла. Остались инстинкты, и, прежде всего, тупой инстинкт самосохранения. Перед группой захвата у бандитов было только одно преимущество — численное превосходство, причем в два раза. Но и шли они в наступление против спрятавшихся за железные громады людей в бронежилетах и касках, смотрящих на мир через окуляры приборов ночного видения, окрашивающих реальность в неестественно-зеленый цвет.

Шипящие хлопки выстрелов из приглушенных автоматов, оранжевые вспышки, отзвуки пуль, врезающихся в металл машин и зарывающихся в стены. Где-то столкновение сопровождалось искрами. Люди все появлялись, бежали в сторону клети, кто-то дернул за незаметный рубильник — заработал электрический мотор, потянул и вдруг закрутился со всей силы, наматывая обрывок лебедки… все это длилось каких-то несколько секунд.

— Огонь! — раздался твердый, звучащий повелительно в этом хаосе голос, и настоящий шквал обрушился на стрелявших. Огонь вели прицельно, промахнуться на таком расстоянии было невозможно. Одна за другой фигуры падали, оставшиеся стоять разворачивались, бросали оружие, бежали и тоже падали, настигнутые пулей в спину. Минуты встречного огня для группы захвата хватило с избытком.

— Мы сдаемся — прокричали снизу.

— Сколько вас там?

— Пятеро.

— Выкидывайте оружие на поверхность и выходите по одному! Вы все на прицеле! Встать к стене у входа на второй ярус. Руки за голову.

Спецназовцы зажгли фонари. В подземелье в беспорядке валялись убитые. Кто-то насчитал пятнадцать трупов; вместе с теми, кто остался в живых, это как раз было двадцать человек — все были в сборе. Всех пленных обыскали и надели на них наручники. Оружие собрали и сложили в незадействованную вагонетку.

— Спускайтесь, тут чисто! — прокричал тот же человек, который по карте сверял местонахождение входа на второй ярус.

Клеть поползла наверх, и через некоторое время все те, кто ждал развязки над трещиной, оказались в прямоугольном подвале.

— Ничего себе «чисто» — пошутил довольный операцией Николай Петрович, глядя на разбросанные окровавленные тела. — А эти, — он кивнул в сторону стоящих у стены, — что с ними будем делать?

— Думаю, пока и с их расстрелом стоит повременить, — сказал тихо Антон, подойдя к Николаю Петровичу, — они многое знают из того, что нам только предстоит узнать. Наверняка есть надежное место, где они содержат остальных, вот и поместим их туда же.

— Ты гуманен, но в то же время и жесток! — скорчив глубокомысленно-философскую физиономию, многозначительно ответил майор. — Что ж, теперь, хе-хе, сдавайте объект! — обратился он к прижатым к стенке бандитам.

6

— Алмазы! — вскричал один из спецназовцев, рассматривавший под светом своего фонарика промывочные ванны.

Николай Петрович подошел к нему. Рядом с каждой из небольших ванн, которые с таким же успехом можно было бы назвать большими раковинами, где мокла бело-голубоватая глина, стояло по маленькой деревянной коробочке, на дне которой блестели крупицы алмазов. Среди них на глаз можно было различить несколько весьма крупных.