Копейщики - [9]
Легионер грубо дёрнул за верёвку, и несчастный упал на колени. Его подняли и подвели к наскоро очищенному от коры, но надёжно сбитому перекрестию. Отовсюду, сначала редким шёпотом, потом всё громче, переходя в крики огромного скопища людей, послышалось:
- Иешуа! Иешуа!
Хасан вздрогнул и, оттолкнув наседавшего на него здоровенного кузнеца в кожаном, прожжённом огнём фартуке, протиснулся вперед. Чувствуя озноб, как тогда вечером подле Галилейского моря, торговец пытался рассмотреть обезображенное лицо Назаретянина.
«Неужели?! Нет. Но ведь похож. Конечно же, это совпадение. Тот бы не смог, - караванщик вместе с толпой подался вперёд. - Нет, не он это. Мало ли иудеев с таким именем?»
Но тут солнце, перевалив через портик дворца прокуратора, осветило толпу, и Хасан отчетливо разглядел глаза приговоренного. Печальные, покорные, мудрые. Взгляд, который торговец запомнил еще во время проповеди на холме.
«Не может быть! Это не он! Нет!», - хотелось кричать Хасану. Но внутри, пробивая скорлупу недоверия в правдоподобности разворачивающихся перед его глазами странных событий, поднимала голову печаль.
«Это тот самый проповедник. Рави. Мессиах».
Солнце быстро восходило к зениту, а вместе с ним продолжало свой бег время.
Солдаты резкими голосами приказали Назаретянину взвалить на плечи перекладину. Тот несколько раз пытался нагнуться, но спина и ноги не слушались. Он упал на колени. Легионеры засмеялись и стали древками копий подгонять его, выкрикивая издевательские оскорбления.
- За что они его так, что он им сделал? - прошептал Хасан. Где-то под сердцем росло чувство боли и стыда за всех этих людей.
Один из римлян, более милосердный, чем остальные, поднял короткий конец перекладины и положил её на плечи осуждённого. Иешуа, собрав всю свою волю, попытался подняться, но сил осталось, видимо, совсем немного. Ему удалось встать только с третьей попытки. Наконец процессия тронулась с места и медленно двинулась по улице. Толпа с нарастающими плачем, воплями, ругательствами, свистом и воем двинулась следом. Навстречу шествию из боковых улочек появлялись всё новые люди. Кое у кого под плащаницами можно было заметить короткие мечи. Это были либо зелоты, либо переодетая городская стража.
Что было дальше, Хасан запомнил отдельными страшными кусками. Путь наверх по улицам на высокий холм - место казни за городскими стенами Иерусалима - был долог и тяжек. Слабое тело Иешуа, казалось, не выдержит таких испытаний. Солдаты несколько раз били его ногами под колени. Иудей падал, что-то говорил им, но за криками и свистом толпы нельзя было разобрать ни слова. В уголках рта несчастного проступали пена и кровь. Брызги летели на панцири солдат, на красные плащи, за что Рави получал очередную порцию ударов и тычков. Кто-то из людей, шедших рядом с Иисусом, попытался дать ему воды - напиться и смочить потное, грязное, в подсыхающих рубцах лицо.
Медный кувшин от резкого толчка вылетел из рук доброго человека и упал в пыль. Вода тонкой струйкой медленно вытекала на землю и тут же высыхала, втоптанная в пыль. Какие-то мальчишки соскребали ладошками эту влажную грязь и кидали её в иудея.
Но тот не отворачивался. Более того - внимательно, подолгу задерживал свой взгляд на самых дерзких, и с улыбкой, больше похожей на гримасу боли, шептал им какие-то слова.
Он падал, его поднимали и снова заставляли нести тяжёлый крест.
У подножия холма солдаты оттеснили толпу, оставив на тропе узкий проход к вершине. Кто-то из первосвященников Синедриона подошёл к назаретянину, тихо, но горячо и страстно говоря ему что-то. Толпа притихла. И тут до Хасана, оказавшегося почему-то в первых рядах, донёсся слабый голос Иешуа:
- Не вы, а они наследуют эту землю. Прости им, отец мой небесный. Не ведают, что творят, - Иисус слабой грязной рукой повёл вниз в сторону толпы и отвернулся, упав в который раз ничком на землю.
Центурион посмотрел на одного из первосвященников. Тот кивнул. Прозвучала команда. Один из солдат поднял свою жертву, разорвал плащаницу Иисуса до пояса, повесил на грудь деревянную табличку с издевательской надписью чёрной краской на греческом и арамейском языках «Иешуа - Царь Иудеи». Двое других, поднимая пыль подошвами сандалий, повалили обнажённое, избитое в кровь тело на дубовое перекрестие и стали по очереди, передавая друг другу молот, прибивать кисти и окровавленные подъёмы ног приговорённого к распятию. Страшный крик боли и, как мощное эхо - вопль толпы вослед, потряс жаркий полдень Иерусалима. Голова Иисуса то поднималась к небу, то опускалась вниз. Из глаз текли слёзы, оставляя светлые полоски на опухшем от кровоподтёков лице. Разбитые губы шептали что-то и кривились от муки. Свежая кровь маленькими ручейками текла по рукам из пробитых ладоней, капала на землю, окрашивала основание креста в бурый цвет. Но вот римляне отбросили молотки, взялись за дерево и подняли крест, загнав его в приготовленное заранее отверстие в скальной плите.
Вокруг Хасана завертелся бешеный хоровод. Он видел искаженный мукой лик казнённого, распахнутые в хохоте и крике рты иудеев, вытащенные из ножен мечи легионеров, слышал угрозы, громкие вопли женщин, хриплые команды, свист мальчишек. Пыль, поднятую тысячей ног, ветер медленно относил к городу.
Моя самая старая сказка. Новогодняя. Про девушку, которая слишком увлекалась чудесами. И про волшебника, который в них не очень-то верил.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Он мечтал намыть золота и стать счастливым. Но золото — это жёлтый бес, который всегда обманывает человека. Кацап не стал исключением. Став невольным свидетелем ограбления прииска с убийством начальника артели, он вынужден бежать от преследования бандитов. За ним потянулся шлейф несчастий, жизнь постоянно висела на волосок от смерти. В колонии, куда судьба забросила вольнонаёмным мастером, урки приговорили его на ножи. От неминуемой смерти спасла Родина, отправив на войну в далёкую Монголию. В боях на реке Халхин-Гол он чудом остался жив.
Дример — устройство, позволяющее видеть осознанные сны, объединившее в себе функционал VR-гаджетов и компьютерных сетей. В условиях энергетического кризиса, корпоратократии и гуманистического регресса, миллиарды людей откажутся от традиционных снов в пользу утопической дримреальности… Но виртуальные оазисы заполонят чудища, боди-хоррор и прочая неконтролируемая скверна, сводящая юзеров с ума. Маркус, Виктор и Алекс оказываются вовлечены в череду загадочных событий, связанных с т. н. аномалией — психокинетическим багом дримреальности.
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.