Копье чужой судьбы - [3]

– Ваша фамилия Дуло, я сам только что записал.

– Дуло. Сергей Васильевич.

– А фамилия Полины Сергеевны – Свирская.

В разговор вмешалась Полина. Будто извиняясь, она сообщила:

– При регистрации брака я оставила девичью фамилию.

– Непостижимо. – Альберт Иванович рухнул в кресло. Выглядел он растерянным, но уже через мгновение на его тонких губах появилась улыбка. – Конечно-конечно… Теперь понимаю, – он коротко взглянул на Полину. – Вы сами позвонили мужу, когда все обнаружилось, поэтому на вызов приехал именно он.

Она открыла рот, чтобы возразить, но решительный взгляд Сергея велел ей молчать.

– Не стоит все усложнять. – Дуло повернулся к Варовскому. – Сегодня – мое дежурство, Полина здесь ни при чем. – Он вышел из кабинета вслед за женой. – Нужно собрать вещи, – сказал уже в коридоре. – И пиши заявление.

– Уволиться? – Замедлив шаг, Полина остановилась. – Чтобы все поверили в то, что я украла рисунок? – На ее лице появились красные пятна. – Никогда.

Дуло тоже остановился.

– Зачем тебе это? – Он сунул руки в карманы и продолжил, глядя в сторону: – Зачем? Ведь ясно – не получилось.

– Не я украла этот рисунок, – упрямо повторила Полина.

– Об этом знаешь ты. Знаю я. – Сергей сделал широкий жест. – Но они так не считают. Чего же ты хочешь? Доказывать свою невиновность всем и каждому?

Полина переждала, пока мимо пройдет сотрудник музея.

– Пойми, я не могу уйти просто так, – прошептала она. – Уйти – значит признать свою вину. Уволиться сейчас – значит уйти воровкой.

Полина подняла глаза, и Сергей увидел, что слезы близко. Он обнял ее.

– Хорошо. Идем к тебе, там и поговорим…

Сергей уселся на край стола и стал следить за тем, как Полина бесцельно бродит по кабинету.

– Почему ты не позвонила мне?

– Даже в голову не пришло.

– Глупо.

– Мой звонок ничего бы не изменил.

– Глупо…

– Почему – он? – Полина остановилась.

– Кто? – спросил Сергей.

– Почему именно «Человек в сером»? Автор – неизвестный художник. Ценности никакой. Трудно предположить, что вор страдал кретинизмом.

– Пришел за Малевичем, а взял то, что понравилось? – усмехнулся Сергей. – Что под руку подвернулось.

– Именно… – Полина присела рядом. – Меня терзает мысль: может быть, я ошиблась и рисунок чего-то стоит? Творчество вообще сложно судить. Все субъективно. Идея, чувство, мысль, техника… Я много времени потратила на эту акварель. Композиция кривовата, выписана небрежно. Сидит себе человек на мосту, свесив ноги. Мост: четыре опоры, сложенные из слоистых камней. Ржавая вода, травка зеленая, позади – гора, покрытая лесом. Много воздуха, есть безмятежность. И все. Почему именно он?

– Когда ты видела рисунок в последний раз?

– Вчера вечером.

– Папка была в твоем кабинете?

– Да. В сейфе.

– Ключи?

– Лежали в столе. Идиотка… – Полина уткнулась в плечо Сергея. – Нелепая ситуация: рисунок Малевича цел, а «Человека в сером» украли.

– Он что-то знал о нем, – серьезно сказал Дуло, потом улыбнулся: – Шучу.

Полина подняла голову и растерянно заглянула ему в лицо.

– Извини. – Сергей обнял жену. – Действительно дурацкая история.

– Мне так хотелось здесь работать…

– Ничего. Найдем что-нибудь получше.

– Все лучшее – здесь. – Полина снова уткнулась в его плечо. – Я не хочу бежать как воровка.

– Ну-ну… – Сергей легонько ее встряхнул. – Тебя никто так не назвал.

Она шмыгнула носом.

– Варовский…

Дуло отстранил Полину и недоверчиво посмотрел ей в глаза. Потом рассмеялся:

– Подслушивала?! Под дверью? – Он хлопнул себя по колену. – Узнаю свою женушку!

– А ты хотел, чтобы я вела себя как овца в загоне?

– Ну, это не про тебя… Можешь показать, где лежал ключ от сейфа?

– Он и сейчас там лежит. – Полина выдвинула ящик стола.

– Ящик не замыкается?

– Зачем?

– В этом есть определенный резон. Как и в том, чтобы не оставлять ключи где попало. – Сергей произнес эти слова безо всякого выражения, одновременно осматривая содержимое ящика. – Когда ты пришла сегодня утром, ничего особенного не заметила?

– Сущую мелочь. У меня украли рисунок, – огрызнулась Полина.

– Молодец. Язвишь, значит, пришла в себя. – Он вынул ящик, осмотрел и снова вставил на место. Потом заглянул под стол и что-то поднял с пола. – Твое?

– Что это? – Полина приблизилась.

– Какая-то бабская фигня, – сказал Сергей, однако, наткнувшись на ее взгляд, поправился: – Дамская.

– Это жемчужина. Здесь отверстие под нитку.

– Твоя? – снова спросил он.

– Нет. Откуда у меня натуральный жемчуг?..

– Не прибедняйся.

– Нет, не моя.

– Тогда чья? – Сергей смотрел на жемчужину.

– Не знаю.

– Кто к тебе вчера заходил?

– Почему именно вчера? Жемчужина могла здесь появиться когда угодно.

– Нет, не могла.

– Почему? – опять спросила Полина.

– В твоем кабинете ковровое покрытие. Наверняка его пылесосят. Окажись она здесь раньше, валяться бы ей в мешке с пылью. Кстати, сегодня не убирали?

– Нет. Уборщица приходит в конце дня.

– Тогда вспоминай, кто приходил вчера после уборщицы.

– Саму уборщицу в расчет не берем? – спросила Полина.

– Только если у нее богатый любовник.

– Очень смешно… – Она пожала плечами. – Я не помню, чтобы в моем кабинете у кого-то рассыпалось жемчужное ожерелье.

– Подожди-ка, – Сергей предупреждающе поднял руку, другой достал из кармана мобильник. – Да. Здравствуйте, Геннадий Петрович. – Выслушав, быстро сказал Полине: – Мне нужно ехать. – Он взял со стола стикер, свернул из него кулек и положил туда бусину. – Сохрани. Вообще постарайся ничего здесь не трогать. Сегодня пришлю человека, он все осмотрит – может быть, что-то найдет. Дома договорим.