Коп из полиции нравов - [201]

Я зарядил оба ствола патронами с дробью. Если ему хотелось думать, что пули намного опаснее, не следовало его в этом разуверять. В такую туманную ночь для настоящего дела дробь была лучше. Я не стремился убить, достаточно было просто попасть в него.

Теперь мне захотелось сместиться влево.

В какую сторону может пойти он? Последний раз Хомер взял вправо. Теперь он понимал, что мне это известно.

Захочет он изменить направление или же у него с той стороны такое отличное прикрытие, что ему трудно будет устоять и не воспользоваться им? А что думает Хомер по поводу моих возможных действий?

Так можно было до отупения строить догадки и не прийти ни к какому решению. В конце концов, единственное, что осталось делать, — это двигаться в произвольно выбранном направлении. Мне хотелось взять влево, а затем пойти вперед и выйти на один уровень с ним или даже чуть выше. Преимущество в высоте давало ему слишком много дополнительных шансов.

Но сначала мне хотелось дождаться его выстрела. В нескольких футах от моего камня была прогалина среди кустов и папоротника около ярда шириной. Я посчитал, что ему потребуется четыре секунды, чтобы передернуть затвор и снова прицелиться. А за это время мне удастся уже проскочить эту прогалину.

Я выпрямился, нарочно наступил на гнилую ветку и бросился вправо. Он не стрелял, но на этот раз я такого и не ожидал. Хомер будет ждать следующего удобного случая.

Прыжком я вернулся под прикрытие валуна. Где-то слева впереди меня мелькнула вспышка и раздался выстрел. Пока я прижимался к земле, он снова сменил позицию. Тогда я на карачках пересек прогалину и исчез в папоротниках.

Он снова выстрелил, а я опять проскочил дальше.

Ему не было слышно, но дело в том, что меня зацепило пулей. И я еще не знал, насколько это серьезно. Последний выстрел угодил как раз над правым бедром, и это место сразу онемело. Боль появится позже. Тогда мне, может быть, придется звать на помощь или просто истекать кровью. Но пока что нужно было пошевеливаться. К счастью, его «магнум 300» был слишком мощным, будь его пуля тяжелее и медленнее, меня бы опрокинуло на спину.

Я продрался сквозь заросли кустарника, вскарабкался на пару ярдов по склону и укрылся за очередным валуном. Затем опять свернул налево и свалился в овражек, который вел как раз к тому месту, куда мне хотелось попасть.

Тот был два фуга глубиной и достаточно широк, дно устилал мокрый песок. Овражек вел с уклоном по диагонали в сторону берега. Самое главное было в том, что он защищал меня от огня и наблюдения противника и был лучшим укрытием, которое мне попалось после валуна.

Перевернувшись на правый бок, я осмотрел рану. К счастью, кожаная куртка оказалась пробитой в двух местах немного выше бедра, а это значило, что пуля прошла навылет. Хотя я, честно говоря, и не ожидал, что пуля «магнума» может застрять в теле. Пришлось расстегнуть на куртке «молнию», чтобы осмотреть рану. Рубашка оказалась липкой и мокрой. Я осторожно ощупал бок и ощутил жуткую боль. Оставалось только прикусить левый рукав и продолжать осмотр.

Неожиданно мне плеснуло водой в лицо. Я с трудом удержался от кашля и продолжал доставать из раны обрывки ткани, ведь из-за этой штуки умирать не стоило. Попытавшись пошевелить правым плечом, я почувствовал, что по ребрам словно кто-то провел раскаленным железом. Тогда я запихнул в рану довольно чистый носовой платок и, чтобы закрепить его на месте, застегнул «молнию».

К этому времени я уже смутно представлял себе позицию Хомера. Знал только, что он оставался все еще где-то надо мной.

Новый поток воды сбежал по дну овражка и небольшой лужицей растекся перед моим лицом. Я облокотился на левую руку, и вода прошла подо мной, почему-то не намочив брюки и ботинки.

Меня почему-то заинтересовало, как вода стекает по дну овражка. Кто может загораживать ей путь, а потом снова освободить его…

Вот так я вычислил Хомера. Он притаился в той же самой канаве, но выше по склону, и действовал как я: когда перед ним накапливалась вода, уступал ей дорогу.

Я осторожно перевернулся на левый бок и начал медленно ползти вверх по овражку, упираясь в дно локтем левой руки и ногами. Еще мне удавалось той же рукой тащить за ствол ружье. Насколько можно, я оберегал правую руку, но одно неверное движение — и ребра обжигало каленым железом. Мне не удалось проползти и пяти ярдов, а всего уже прошиб холодный пот. Вот только правому бедру было горячо: началось кровотечение из раны.

Но на этот раз я точно знал, где засел Хомер, и беззвучно полз в его направлении. Мокрый песок на дне канавы приглушал все звуки.

Еще не раз мое лицо окатило водой, но я упорно продолжал ползти, работая левым локтем и помогая ногами. Стали попадаться камни, и я, как молодая ящерица, огибал их, чувствуя себя раненым, уставшим и старым динозавром. Пригнув голову, я видел, как нос мой оставляет дорожку в мокром песке. Мне просто не хотелось делать лишних усилий и смотреть на что-то еще. В ушах у меня стучало, но это не было эхом последнего выстрела. Просто мое сердце выкачивало кровь через рану.

Но почему это должно волновать Билла Кери?