— Я знаю, зачем меня перевели на эту станцию, ваш аналитик проговорился, — сказала я ему.
Хасиб только покачал головой и жестом предложил мне сесть в кресло. Сидеть мне не хотелось, злость требовала выхода.
— Я объясняла вашим представителям, кто такой координатор, и почему замена его чревата последствиями для отряда десанта, работающего с координатором, — сказала я, с трудом сдерживая истерику. — Мой бывший десантный отряд погиб, выжило только два человека.
— Сочувствую, — только и сказал Хасиб.
— Меня перетащили сюда только для того, чтобы я стала инкубатором для вашего потомства! — вскрикнула я. — Ради этого погибли молодые люди. Их смерть на вашей совести!
Он хотел что-то сказать и уже открыл рот, но я жестом велела ему замолчать.
— Вы зря притащили меня сюда, — зло сказала я, — меня стерилизовали в подростковом возрасте, когда генетики поняли, что сделать из меня совершенного человека не получится, они провели стерилизацию, чтобы мои никчемные гены не передались следующему поколению.
Я увидела, как у него от этой новости вытянулось лицо. Я, конечно, сильно рисковала, когда так нагло врала. Меня хотели стерилизовать, но я была слушателем военного колледжа, учащиеся колледжа подвергались такой операции только в исключительных случаях. Военные обычно не доживали до разрешения на ребёнка.
На станциях регулировали рождаемость искусственным способом, рожать можно только имея на руках разрешение на ребенка, иначе делали принудительный аборт и стерилизацию.
— Вижу, что вы не ожидали такого поворота, — холодно сказала я, — можете дать отбой своим псам, я теперь не представляю для вас ценности.
Я развернулась и вышла из его квартиры. Потом долго плутала по коридорам, глотая слёзы. Я практически не видела, куда сворачиваю и в каком нахожусь секторе. И когда стало невмоготу, я забралась в нишу и наконец-то отпустила себя. У меня началась истерика.
Я плакала и била руками стены, стучалась лбом, вставала и опять садилась на пол. Мне нужно выплакать своё горе. Я буду помнить о десантниках, но сейчас я должна их оплакать.
Меня пытались вытащить из ниши несколько раз, но я била по рукам и кричала, чтобы меня не трогали.
Не знаю, сколько длилась моя истерика, но внезапно меня схватили и вытащили из ниши, я не успела даже сообразить, как меня подхватили на руки и понесли. Я оказалась в уже знакомом мне медицинском отсеке. Только я хотела возмутиться, как мне вкололи в плечо укол, и я начала уплывать. Мысли стали вялыми, и через несколько минут заснула.
Проснулась, судя по электронным часам, через сутки. Первая мысль, которая пришла мне: «А как же работа? Я проспала целый рабочий день!». Вскочила с кровати и начала искать одежду.
В отсек зашёл уже знакомый мне доктор. Он увидел моё озабоченное лицо и судорожные попытки быстро одеться, покачал головой и протянул мне мой личный планшет.
В планшете было послание, мне продлевали выходные ещё на два дня. Один день я проспала, ещё один есть у меня в запасе. Мне предписывалось ждать дальнейших распоряжений от руководства.
Скорее всего, меня отправят на другую станцию. Хасибу я теперь не нужна. Инкубатора из меня не получится, а в другом виде я его не интересую. Поблагодарила доктора и пошла к себе в комнату. Нужно заняться хозяйственными делами, неизвестно, что меня ожидает в будущем.
С остервенением приступила к хозяйственным делам, только чтобы занять руки и ни о чём не думать. Провозилась я до самого вечера и уже собиралась ложиться спать, когда в мою комнату постучались.
На пороге стоял Власт, собственной персоной. Я жестом предложила ему пройти и указала на единственный стул. Власт садиться не стал, только прошёл в комнату и закрыл за собой дверь.
— Тебя переводят на другую станцию по просьбе начальника разведки планеты Ареф, — сказал он. — Я уже видел подписанный приказ, думаю, ты знаешь, почему.
— Знаю, — сказала я, — я сообщила Хасибу, что меня стерилизовали в подростковом возрасте, здесь я больше не нужна.
— В приказе указано, что ты не можешь работать в команде и не нашла взаимопонимания с союзниками, — сказал Власт.
— Не думал же ты, что он скажет моему начальству правду? — сказала я.
— Есть выход, — предложил Власт. — Я могу подать прошение о переводе тебя под моё руководство, начальство не откажет.
— А тебе я зачем нужна? — спросила я. — Только не говори, что ты в восторге от моего профессионализма, я не поверю.
— А что подсказывает твоя интуиция? — спросил Власт. — Ты же интуит, причём довольно сильный интуит.
— Это только твои догадки, — ответила я, — я не интуит, но догадываюсь, что не за мои профессиональные качества ты хочешь помочь.
— А то, что ты мне нравишься, ты предположить не можешь? — ответил Власт.
— Я могу допустить это, хотя и маловероятно. Я очень отличаюсь от генетически совершенных женщин, а может, тебя потянуло на экзотику. Знаешь, как говорят, что после вкусных блюд гурманам иногда хочется чего-нибудь постненького. Только это быстро проходит, и опять хочется есть привычную пищу.
— Я понимаю, что ты сейчас не веришь никому. Но может, ты дашь мне время? — сказал Власт.
— Ты думаешь, я расстроилась, что не стала инкубатором для высокопоставленного арефийца? — сказала я. — Погибли десантники отряда, с которыми я проработала целый год. Погибли из-за того, что у них сменился координатор, он не справился с задачей. Вот почему у меня случилась истерика.
