Конвой - [52]

Перед камерой стоял и убежденно что-то говорил не кто иной, как Дэйв Рэймонд. Со времени их последней встречи на дороге в его внешности произошли кое-какие изменения. На репортере была надета яркая вязаная спортивная куртка. Поведение Дэйва приобрело некую респектабельность в соответствии с внешним видом, но не лишилось своей обычной суетливости. И все же было заметно, что этот парень явился сюда работать.

«…Съехались не только грузовики», — вещал он с интонациями в лучших традициях Уолтера Кронкайта. — «Вы можете увидеть здесь и частные автомобили, оснащенные СВ-рацией и присоединившиеся к траке-рам. Наши репортеры насчитали огромное количество транспортных средств всевозможных предназначений, включая не работающие в этот день «Грейхаунды». А вот автобус, принадлежащий группе местных музыкантов «Сэйджбраш Коррал», исполняющих кантри-вестерн. Даже фургон путешествующего проповедника стоит неподалеку. Все они собрались здесь, в муниципальном парке Тукумкари, ожидая прибытия губернатора. Никто из них не знает наверняка и даже не догадывается, чем закончатся эти исторические переговоры. Праздничная атмосфера опустилась на землю, до странности напоминая бешеное веселье Германии 30-х годов. Одно несомненно — Конвой здесь. И останется здесь по крайней мере до тех пор, пока его лидеры не придут к какому-нибудь соглашению с губернатором. Когда и как это произойдет — можно только предполагать. Это Дэйв Рэймонд, новости Эн-Би-Си, в Тукумкари».

Он передал микрофон ассистенту и поспешил к краю толпы, заметив там Мелиссу.

— Как тебе это нравится? — спросил журналист, показывая на свой блэйзер.

Мелисса иронически присвистнула:

— Хорошо живешь.

— Сделан по особому заказу. Ты в курсе, что это значит? — он начал припевать: «Нью-Йорк, я приехал сюда..

— Я действительно рада за тебя, Дэйв, — серьезно произнесла Мелисса. — Я знаю, ты всегда платишь по счетам.

— Ты можешь еще раз повторить это. Я поработал в таких городах, в такой глуши, о которой люди, живущие в Нью-Йорке, даже не имеют представления. А как насчет тебя? Что ты мне приготовила?

— Послушай, Дэйв, это не совсем то, что ты думаешь…

— Я говорил с редакторами. Они чуть не сошли с ума от радости, когда услышали, что ты работаешь в самом центре событий, — прервал он её, даже не дослушав. — Они хотят выслать самолет, чтобы забрать твои пленки.

— Я не работаю, Дэйв. — Женщина потянулась к сумке, висевшей на плече, достала из неё фотоаппарат и передала его репортеру. Камеру была пуста.

— Ты не работаешь, — повторил Дэйв ошеломленно. Постепенно лицо мужчины начало багроветь от душившего его гнева. — Да, да. Конечно. Теперь я пои им;. «Пари Матч» высылает «Конкорд» за твоими плет сами. Грязная работа, Мелисса. Это несправедливо.

Мелисса покачала головой.

— Это не так, Дэйв. Никто от меня ничего не получит. Я выбросила пленки.

— Но почему ты… Ого, ага, я понял. Любовь наконец-то. Умно, Мелисса. Действительно, остроумно. Ты собираешься осесть где-нибудь за Мемфисом и родить маленьких дизелят. — Тон его голоса заметно изменился, стал циничным. — Или я могу сказать, что вы с Резиновым Утенком просто хорошие друзья? Могу я объявить о твоей отставке?

— Дэйв, все намного проще. Человек сделал мне одолжение. Я не могу ответить ему неблагодарностью.

— Человек сделал мне одолжение, — грубо передразнил её Дэйв. — А как насчет меня? Я предлагаю поместить твои снимки на самой вершине мира публикации. Это не одолжение?

Женщина медленно, будто в раздумье, покачала головой.

— Да, но этого недостаточно.

— Недостаточно?! Что ты можешь знать о недостаточно? — Его взгляд, направленный мимо неё, вдруг обрел осмысленность. Сейчас он смотрел в глаза женщины с такой злобой, какую трудно себе представить. — Когда ты посещала Брин Маур, или еще какую-нибудь школу, которую закончила, я вставал каждое утро в пять часов, чтобы подготовить заметки о котировках на рынках и погоде в Мэйсон Сити, Айова. Когда твоя первая большая фотография появилась в «Космо», твой покорный слуга прошел весь путь через котировки и прогнозы погоды к местным новостям по выходным дням. Ты следишь за моей мыслью? Сейчас, когда у меня появился отличный шанс, я не собираюсь позволить ни тебе, ни кому-либо другому вырвать его у меня из рук.

— Мне очень жаль, Дэйв. Я ничего не могу поделать.

— Ничего не можешь поделать? Ты совсем не умеё шь думать, крошка. Ты играла в этой кабине слишком долго. Ты знаешь свои преимущества! Сейчас старый любовник Утенок — герой, потому что мы сделали его таким в наших выпусках новостей. До того, как мы влезли в это дело, весь Конвой был всего лишь бандой преступников, бегущих от полицейских. Стоит нам захотеть — и его имидж будет разрушен. Клац-клац — и они закроют за ним двери не меньше, чем на пять лет, а то и на все двадцать. Вот что я тебе сейчас скажу: если я не получу от тебя согласия на сотрудничество, через пять минут я начну интервьюировать копов.

Мелисса погрузилась в размышления. То, что ей говорил Дэйв, звучало гадко, но это было правдой. Правдой, с которой сталкивался любой, имеющий отношение к телебизнесу. Выпуски новостей уже заполонили экраны, и теперь идти на попятную… Правда была наиболеё приемлемой вещью, если трезво оценивать ситуацию.