Контуры и силуэты - [12]

Но не мог же истребитель “Данаи” ненавидеть самое Данаю, жившую в библейские времена. С артисткой, конечно, другое дело: здесь ведь не только изображение было повреждено. А что, если это еще одно совпадение, то есть единственное совпадение, потому что серию вандализмов тогда можно просто рассматривать как явление стереотипного поведения определенной категории психов.

Полковник говорит, что это какой-то психиатр. “Кушетка — знаешь, как это делается? — «Расслабьтесь, вас ничто не беспокоит? Закройте глаза...» и так далее. На Западе это практикуется давно, а у нас — недавно. Стало модно. Все это: бег трусцой, японский массаж ну и психоанализ, хо-хо! Теперь наиболее интеллигентная, нет, скорее, состоятельная часть публики... Хм-хм... Скоро и рэкетиры станут ходить к психоаналитикам — как-никак элита. Последнее, правда, опасно для врачей: как говорится, меньше знаешь — дольше живешь. Ну это ладно, а здесь: закройте глаза... Очень удобный момент. Кстати, психотерапевт пропал. Сбежал, а может, убили. В общем, это, очевидно, заказ”.

— Это любому журналисту известно, а значит, всем вообще. А мотив?

— Может быть, просто держала деньги не в том банке, — сказал полковник, игнорируя мой вопрос.

Полковник посмеивается, он, конечно же, знает, что это не психиатр, а кому это выгодно — любому, кто сумеет воспользоваться.

— А исполнитель, — сказал полковник, — исполнителю вообще лучше не знать конечной цели.

Я согласился с полковником. Потом я подумал: так ли на самом деле случайна наша встреча? Может быть, не более случайна, чем разорванный глаз? Сначала портрет, а потом... Здесь, на ступенях Концертного зала... Может быть, он здесь затем же, зачем и я? Просто это профессиональная манера — ничего не говорить прямо. Чтобы всегда иметь возможность умыть руки. Потому и выгодно “любому, кто сумеет воспользоваться”. Но ведь не все же это сделали. А что до психотерапевта, то он мог многое узнать от пациентки и, может быть, стал для кого-то опасен.

— Может быть, стал слишком болтлив, а может быть, даже кого-то шантажировал, — говорит он.

Кстати, этот полковник... Мы когда-то учились с ним вместе, а теперь, он, конечно, постарел — как, впрочем, и я, — поседел, но выглядит, в общем, неплохо, и вот еще странность: как раз накануне заметил на одном из стендов, среди других кандидатских листовок его портрет — там он тоже выглядел весьма представительно, а самое удивительное, его биография была там напечатана, в общем-то, без искажений. Я подумал тогда, что это совершенно бессмысленно — выставлять свою кандидатуру в парламент с такой биографией, однако на мой вопрос он, улыбнувшись, сказал, что к выборам это еще как повернется.

А совпадение... Оно, собственно, может быть и не совпадением. В жизни, может быть, как в покере, не слишком много комбинаций. Может быть, здесь существует какой-то закон. Какой-то неведомый закон совпадений, как в гадании на картах. Или опять-таки в покере. Совпадение, именно совпадение, но не случайное, а закономерное. Да, как в игре. Когда из карт, которые пришли к тебе в случайном сочетании, составляешь нужную тебе комбинацию. Но кто составляет? Здесь кто составляет? В этом убийстве, возможно, не имевшем ничего общего с вандализмами, просто существовало какое-то фатальное завершение, а может быть, что-то было угадано и заложено художником, автором плаката, и это что-то как раз и раздражало вредителей, что-то, может быть, очень неприятное в характере певицы. Оно могло поссорить ее с кем-то до такой степени, что он ее убил. Правда, не думаю, чтобы это был психотерапевт, да они и не занимаются лечением на территории пациентов. Может быть, это любовник (с мужем она разошлась), а может быть, муж, с которым она разошлась — мало ли чего не бывает на свете?

Муж? Возможно. А может быть, любовник. Я ж говорил, что уничтожение — это способ овладения. Это способ сохранить для себя, только для себя, потому что в последний миг своего существования, в этот бесконечный момент она принадлежит тебе, тебе одному.

Портрет. “Портрет” Гоголя, “Овальный портрет” Эдгара По, “Портрет Дориана Грея”. О влиянии портрета на модель немало написано. О посмертном влиянии модели на портрет?.. Кажется, что-то читал. Да, тоже какую-то статью. Но там эти изменения были видимы только некоторым, очень редким, обладающим особым даром ясновидения. Во-вторых, уже после смерти, а не до. Я не знаю, да и никто толком не знает этих связей. Лучше не думать о том, чего не можешь хоть как-то объяснить. По какому бы закону ни произошло убийство, оно произошло.

Утром я вышел из ворот моего дома и, как всегда, остановившись на мгновение, окинул взглядом в оба конца почти всегда безлюдную улицу. Особняк напротив, линия невысоких стриженых деревьев по одной стороне (линии), линия деревьев по другой. Через дорогу, у тротуара, хлопотал у своей “тойоты” бармен из бани. Он приветственно помахал мне рукой. Смазливый парнишка с походкой танцовщика, хоть и не педик. Откупоривая пивную бутылку для клиента, он всегда улыбается. У него красивые белые зубы и красивые, крупные, хорошо “накачанные” мышцы — там он работает в маечке. Он хорошо знает, что ему делать, этот мальчик. Они всегда знают. Летом, когда в положенный срок для профилактики трубопровода или чего-то там еще отключают горячую воду, мне приходится ходить в баню. Я не люблю ходить в баню, не люблю сидеть за столом между распаренными плебеями в тогах, пожирающими цыплят. Это так называемые “деловые”, и это их место — не мое, но когда нет горячей воды... Этот мальчик знает, что ему делать. Я тоже всегда хотел знать, что мне делать, но у меня было слишком богатое воображение и жадное любопытство — эти качества мешают вписаться в любую систему, — а может быть, это был просто снобизм, но с возрастом мне стало казаться, что я комплексую, всегда комплексовал, завидовал совершенству этих простых и исправных ребят, всегда уверенных в своем праве. Все это “записки из подполья”, а мальчик просто укладывал какие-то картонные ящики (может быть, с пивом) в багажник своей “тойоты”, через год у него будет “мерседес”. Почему-то он запомнил меня тогда в бане и теперь при встрече здоровается со мной.