Контрреволюция. Как строилась вертикаль власти в современной России и как это влияет на экономику - [67]

Риски, которые виделись Путину, не были новыми – внешние и внутренние враги, «те, кто противостоит нам, не хотят осуществления нашего плана. Потому что у них совсем другие задачи и другие виды на Россию. Им нужно слабое, больное государство. Им нужно дезорганизованное и дезориентированное общество, разделенное общество – чтобы за его спиной обделывать свои делишки, чтобы получать коврижки за наш с вами счет. ‹…› Все эти люди не сошли с политической сцены. Их имена вы найдете среди кандидатов и спонсоров некоторых партий. Они хотят взять реванш, вернуться во власть, в сферы влияния. И постепенно реставрировать олигархический режим…»[314].

Прямолинейно озвученная Путиным цель была воспринята чиновниками как приказ, который нужно не обсуждать, а выполнять. Во всех регионах страны местные власти стали самыми активными агитаторами за «Единую Россию» и ее лидера. Волгоградский губернатор Николай Максюта на совещании с руководителями муниципалитетов прямо указал, какое голосование на выборах считает правильным: «Я не буду хитрить – я работаю в госструктуре, мой прямой начальник президент Владимир Путин, как я могу голосовать за кого-нибудь другого?! Как вы можете голосовать за кого-то другого, когда работаете в моей структуре?»[315] Чиновники, которые не поняли задачи, поставленной краснодарским губернатором Александром Ткачевым: «В истории России еще не было случая, чтобы глава государства так открыто ставил вопрос о доверии себе и тому, что он делает. ‹…› 2 декабря… это настоящий референдум в поддержку Путина»[316] – поплатились за это. Через две недели после выборов «за плохую организацию работы во время выборов» были уволены 14 глав муниципальных образований и их заместителей, а еще 17 – были объявлены выговоры.

Итоги оказались впечатляющими: «Единая Россия» получила 64,3 % голосов и 70 % мест в Государственной думе (315 из 450). Механизм подчинения российского парламента Кремлю без малейших проблем прошел испытание; система контроля за проведением выборов работала безотказно. Телевидение уделяло «Единой России» больше времени, чем всем остальным партиям вместе взятым. И, конечно, никто не задавал вопроса, на какие деньги «Единая Россия» и ее лидер вели избирательную кампанию. Центризбирком и суды не обращали никакого внимания на нарушения законодательства о выборах. Масштабы фальсификации итогов голосования поставили новый рекорд – более 13 млн добавленных «Единой России» голосов, по оценке Сергея Шпилькина.

Через неделю после думских выборов Путин раскрыл секрет, каким образом он намерен остаться у власти. Сначала в качестве своего преемника на посту президента он выбрал слабохарактерного и не имевшего существенной поддержки в элитах Дмитрия Медведева[317]. В первой половине 1990-х в Петербурге Медведев работал помощником Путина, которому был обязан всей последующей карьерой. Затем Медведев объявил, что в случае его победы на выборах Путин станет премьер-министром. Поскольку силовые ведомства в России подчинены президенту, правительство занимается вопросами экономической и социальной политики и управляет планированием и исполнением бюджета. Очевидно, что контроль за использованием финансовых ресурсов был для Путина гораздо важнее, чем контроль над Думой[318], где мало что угрожало доминирующим позициям «Единой России». К 2008 г. реальная роль российского парламента в системе власти стала настолько незначительной, что работа в нем не представляла интереса для уходящего президента. Доминирование в Думе одной партии привело к тому, что, по выражению Бориса Грызлова, в то время председателя Думы, она не являлась местом для дискуссий. Основные решения относительно законов, выносившихся на обсуждение, принимались в кремлевской администрации.

Политическая конструкция, в которой Медведев стал президентом, а Путин – премьер-министром, была вынужденным решением с огромными рисками для Владимира Путина, который стал «заложником» своего обещания не выдвигаться на третий срок. Согласно российскому законодательству, президент может отправить премьер-министра в отставку в любой момент, без объяснения причин и без получения согласия парламента, которое требуется при назначении руководителя правительства. Пойдя на такой шаг, Путин отказался изменять соотношение сил между двумя фигурами, заявив, что будет работать «без изменения властных полномочий между институтом президента и самим правительством». Однако на практике был создан оригинальный механизм, получивший название «тандем», в котором силы двух политиков были уравнены, а в общественном сознании они воспринимались как дуумвират. Работа тандема опиралась на максимально четкое соблюдение установленного законом разделения полномочий правительства и президента, однако у каждого из политиков было неформальное «право вето» на решения партнера. Таким образом, для принятия решения одним, второй не должен был возражать[319]. Очевидно, что механизм мог работать только в том случае, если президент был заведомо более слабым политиком. Собственно говоря, поэтому, выбирая преемника, Владимир Путин остановился на Дмитрии Медведеве.