Контрреволюция. Как строилась вертикаль власти в современной России и как это влияет на экономику - [57]
Очевидно, что на такую «безответственную» судебную систему, которая была создана в арбитражных судах, Кремль не мог полагаться, поскольку независимый суд представляет слишком серьезную угрозу для сохранения существующей системы власти. Изменить эту систему Кремль не мог, поэтому оставалось одно возможное решение – уничтожить ее.
Зачистка наверху
Помимо уничтожения относительно независимого судебного органа Путин решил провести еще одну чистку на самом верху судебной системы. Закон, практически не претерпевший никаких изменений при прохождении в Государственной думе, перечеркивал принцип несменяемости судей[270] и предусматривал формирование заново полного состава Верховного суда России. И делаться это должно было под полным контролем исполнительной власти, под контролем Кремля.
Притом что в России существует Высшая квалификационная коллегия судей, закон предусматривал создание временного органа, Специальной квалификационной коллегии (СКК), наделенного полномочиями по отбору кандидатов на должности судей Верховного суда страны. Необходимость создания такого органа никак не объяснялась, а позднее выяснилось, что тем самым Кремль закрепил свое право вето на назначение любого из кандидатов, одобренного СКК. Таким образом, главным содержанием задуманных преобразований стала проверка на лояльность и чистка высшей судебной инстанции России.
Зачистка руководства российской судебной системы была тщательной, что лишний раз указывало на важность задачи, поставленной Кремлем. За отведенные законом на ее работу полгода Специальная квалификационная комиссия отвергла более половины кандидатов, утвердив лишь 91 судью Верховного суда из 170, которые должны входить в его состав. Для того, чтобы верховная судебная инстанция могла начать работу в такой ситуации, понадобилось принятие специального закона, который снижал кворум, необходимый для принятия решений[271].
Основным объектом кадровой чистки стал состав Высшего арбитражного суда. Еще до окончательной ликвидации ВАС семеро его судей (из 53 работавших в то время) подали в отставку[272], хорошо понимая, что шансы на переназначение у них минимальные, поскольку все они пришли в ВАС вместе с его председателем Ивановым, которому не нашлось места в объединенном суде. В итоге две трети состава ВАС не прошли процедуру переназначения и лишились судейского статуса; да и в целом к середине лета 2018 г. шестая часть из 30 мест в Коллегии Верховного суда по экономическим спорам (куда перешло рассмотрение дел, ранее попадавших под юрисдикцию ВАС) не была заполнена, что сильно снизило работоспособность этого органа[273]. Даже те эксперты, которые положительно оценили ход процедуры слияния высших судов, отмечали, что высшая надзорная инстанция стала фактически бездействующей: «…Президиумом ВС в проанализированный период (с 6 августа 2014 г. по 31 декабря 2015 г.) были рассмотрены лишь четыре арбитражных экономических дела. Соответственно, его надзорная активность в части разрешения экономических споров близка к “нулевой”».
Начиная судебную реформу в 2001 г., Кремль публично провозгласил ее целью повышение общественного доверия к судебной системе. Десять лет спустя, выступая в декабре 2012 г. на VIII Всероссийском съезде судей, Владимир Путин говорил об этом как о достигнутом результате (не забыв преподнести «по привычке» судьям очередной подарок[274]). На первый взгляд, это подтверждалось социологами: если в 2002 г. доля доверяющих судам составляла 25 %, то к концу 2010 г. она выросла до 53 %[275]. Однако одновременно с этим продолжала расти доля тех, кто не доверял судебной системе: правительство рассчитывало прийти к 6 %-ному уровню недоверия, но на практике этот показатель вырос до 43 % к концу 2010 г. В последующие годы оба показателя оставались на этом же уровне, что говорило об отсутствии какого-либо прогресса, а в общих рейтингах доверия суды оказывались существенно ниже президентской администрации, прокуратуры и ФСБ. Стоит ли удивляться тому, что в обновленной версии программы «Развитие российского правосудия» (2013–2020 гг.) показатель доверия к судам не был включен в критерии оценки ее эффективности?[276]
В 2010 г. Международная комиссия юристов проводила комплексное обследование российской судебной системы, по результатам которого выпустила свой доклад. Хотя с того времени прошло уже несколько лет, отдельные выдержки из него весьма точно характеризуют положение дел в российских судах:
«Несмотря на некоторые успехи в реформировании судебной системы, в частности в начале 1990-х, а также повышение размера заработной платы судей и улучшение материальных условий их существования, проводились и контрреформы, имевшие весьма пагубные последствия. Поэтому сейчас совсем не очевидно, что исполнительная и законодательная ветви власти всерьез предприняли последовательные попытки по созданию независимой судебной системы. Отсутствие четкой политической воли и консенсуса, несомненно, является далеко не последней причиной замедленного и неравномерного темпа осуществления судебной реформы… Существующее законодательство и административная практика, совершенно очевидно, только усугубляют неудовлетворительное состояние с независимостью судебной системы, так как не могут защитить судей от неправомерного влияния со стороны государства и частных лиц… Система требует от судей проявления лояльности по отношению к государственным органам и определенным должностным лицам»
