Контрреволюция. Как строилась вертикаль власти в современной России и как это влияет на экономику - [2]

Екатерина Шульман,

политолог, кандидат политических наук

От автора

Мне в жизни повезло – я был участником великой русской революции, когда тоталитарное государство с плановой экономикой трансформировалось в государство с рыночной экономикой, пытающееся двигаться в сторону развитой демократии. Я считал тогда (впрочем, так же считаю и сегодня), что Россия может быть процветающей, только двигаясь в этом направлении, и, как мог, способствовал этому. Почти 10 лет, с 1989 по 1998 г., я проработал в различных государственных структурах, и, безусловно, то, что было сделано в те годы, в какой-то мере является и результатом моего труда. Что-то удалось, что-то нет, где-то были успехи, а где-то провалы. Но к концу 1990-х у меня сложилось ощущение, что, несмотря на все трудности и проблемы, Россия уверенно движется к намеченной цели.

И вдруг ситуация начала меняться: одно за другим происходили события, которые показывали, что достижения реформ далеко не так прочны. Принимались законы, которые разворачивали нашу страну в прямо противоположную сторону – в сторону недемократических методов правления и восстановления доминирующей роли государства в экономике. Для меня эта смена вектора движения стала заметна достаточно быстро, и я последовательно говорил об этом в своих публикациях и в радио- и телеинтервью. Я давал достаточно пессимистические прогнозы относительно перспектив развития российской экономики, постоянно слыша упреки в том, что я «не вижу хорошего» и «рисую мир только черной краской».

К сожалению, я оказался прав. К 2013 г. развитие российской экономики практически остановилось, хотя цены на нефть устойчиво превышали $100 за баррель, а о войне с Украиной и об экономических санкциях Запада против России никто не мог и подумать. Винить в этом по привычке внешние условия было нельзя: вся мировая экономика уверенно росла, так же как и спрос на российское сырье. Причины случившегося нужно было искать внутри страны, и достаточно быстро эксперты назвали диагноз: неблагоприятный инвестиционный климат. В России сложилась институциональная среда, которая сильно увеличивала риски ведения бизнеса, делая их порой запредельными. Российский бизнес потерял желание расти.

Потеря стимулов к росту – явление для бизнеса ненормальное. Любой бизнесмен мечтает о развитии, об увеличении масштабов своей компании, о получении большей прибыли. Если у бизнеса пропадает такое стремление, значит, в стране случилось что-то из ряда вон выходящее. Попытка найти в России это «что-то» или установить тот момент, в который все радикально изменилось, обречена на неудачу: изменение инвестиционного климата в стране происходило постепенно на протяжении всех 18 лет правления Владимира Путина. Начиная с самого первого его дня в президентском кресле. Цель моей книги – рассказать о том, что, как и когда сделал Владимир Путин за эти годы.

В последнее время появилось большое количество книг, посвященных анализу российской истории последних двух десятилетий. И, конечно, многие авторы ставили Владимира Путина в центр внимания, хорошо понимая ту роль, которую он играл и играет в жизни современной России. Прекрасная биографическая работа Стивена Ли Майерса[2] проводит нас через многие эпизоды жизни российского президента, пытаясь проследить формирование его личности, взглядов, круга общения, показать, как и при каких обстоятельствах он познакомился с теми людьми, которые стали его ближайшим окружением в Кремле. Глубокое и в хорошем смысле дотошное исследование Карен Давиши[3] подробно рассказывает о переломном этапе в жизни Владимира Путина, о 1990-х гг., когда радикально менялась жизнь всей страны, а будущий президент оказался внутри государственной машины управления, где ему пришлось столкнуться с многочисленными искушениями и необходимостью погружаться во многие ранее незнакомые ему проблемы, принимая решения, которые для многих и сегодня остаются весьма спорными. Веселый и жизнерадостный рассказ Михаила Зыгаря[4] ведется от лица некоего обобщенного кремлевского инсайдера, который делится с читателем слухами и разговорами, наполняющими кремлевские коридоры, и объясняет логику и мотивы многих принимавшихся решений. Глубокий психологический портрет, нарисованный Фионой Хилл и Клифом Гадди[5], показывает, как формировалось мировоззрение человека, прослужившего полтора десятилетия в советской тайной полиции, которая постоянно занималась поисками угроз и врагов, и как личные взгляды человека, который никому и никогда полностью не доверяет, стали влиять на российскую внутреннюю и внешнюю политику. Эмоциональные зарисовки Маши Гессен[6] и Гарри Каспарова[7] о жизненных эпизодах с участием множества действующих лиц сливаются в масштабную наэлектризованную мозаику.

Каждая из этих книг вносит свой вклад в анализ российской истории и политической жизни. В чем-то взгляды авторов очень близки, а где-то они расходятся в трактовке событий и оценке мотивов. С ними можно соглашаться или спорить, но все они так или иначе строят разговор вокруг личности Владимира Путина, пытаясь понять его цели и интересы, ограничения и желания. Меня гораздо меньше интересует Владимир Путин как человек. В своей книге я стараюсь сконцентрировать внимание на том, что случилось с Россией; показать, как непрочна бывает политическая система в странах с неустоявшейся, а порою и устоявшейся демократией. Процессы в ряде стран Восточной Европы, где политические лидеры узурпируют власть, ограничивая права своих оппонентов, назначая некоторых из них врагами нации, сильно напоминают то, что происходило и происходит в России в эпоху Владимира Путина. Разрушение политических институтов, системы сдержек и противовесов не происходит обвально, но последовательное движение в эту сторону наводит на тревожные размышления о судьбе таких государств. Даже в стране с наиболее мощными демократическими институтами мы наблюдаем яростную борьбу президента Дональда Трампа с критикующими его СМИ, мы видим его стремление подчинить себе, сделать лояльными суды и правоохранительные органы, и все это сильно напоминает то, что делал и делает в России Владимир Путин.