Контратака - [90]

Они вышли из хижины и зашли в другую. Там они пробыли лишь несколько секунд.

— Почему так мало мужчин? — поинтересовался Инглиш, с наслаждением вдыхая свежий ночной воздух.

— Многие погибли.

Милиус потянулась и распустила волосы. В тусклом свете лачуги они имели какой-то грязно-коричневый оттенок, а теперь вдруг упали иссиня-черной волной.

— Я действительно рада видеть вас, Инглиш. Я делала здесь все, что могла. Этим людям долго не продержаться. Дальше к северу дела обстоят не лучше. Я дважды разговаривала с теми, кто возглавляет там агентуру. Как вы собираетесь это сделать?

— Сделать что?

— Вытащить нас отсюда. Оставшихся. Я пойду с вами. Я умею обращаться с любым оружием. У вас ведь найдется что-нибудь в запасе? Но как быть с остальными? Их не больше дюжины. Процесс эвакуации никогда…

— Я не получал такого приказа, — оборвал Инглиш ее.

Возможно, его отряд и нуждался в помощи Милиус, но не настолько, чтобы Инглиш был готов бросить своих людей в мясорубку войны с халианами. В его распоряжении всего двадцать восемь часов. Он не сможет вызволить всех этих несчастных за это время. Кроме того, есть и еще задание. Милиус хочет убраться отсюда. Это ее право. Но он не может дать ей тот ответ, которого она ждет.

— Так вы заберете только меня? А потом, когда высадятся ударные силы, выберутся и остальные? Так?

— Я не уверен, что нам самим удастся выбраться, прежде чем подойдут ударные силы, — сказал он. — Вам ведь известно, что им нужны законспирированные агенты. Смотря, как пойдут дела этой ночью…

Она поняла и удовлетворилась его ответом. Она, но не он. Хотя, возможно, слишком горда, чтобы винить его за чуждое решение.

Он от всего сердца хотел бы, чтобы на ее месте оказался кто-то другой. Почему именно женщина должна рисковать жизнью ради обеспечения безопасности его бригады?! Хорьки хуже всего обходились именно с земными женщинами.

Инглиш поймал себя на том, что ему хочется увидеть ее лицо. Милиус, отвернувшись, смотрела в темноту.

Он тихо заговорил:

— У меня плащ из хвостов хорьков до самого пола, если это может вас как-то утешить. Я лично убил их больше двух сотен. А на общем счету моего подразделения их больше трех тысяч. Может быть, Альянс и не выиграет эту проклятую войну, но Девяносто Вторая в своей победила давно.

— Я здесь, чтобы уничтожить этот космопорт. Больше мне ничего не нужно, — голос ее был так холоден, что он отстранился. — В Галактике полно планет, где людям гораздо хуже, чем здесь. Но это не мое дело. Я хочу вывести из строя этот чертов космопорт, и мне все равно, Инглиш, сколько при этом погибнет ваших бойскаутов. Понятно?

— А я думал, вам хочется попасть домой.

— Мой дом — корабль Альянса, — голос ее немного смягчился. — Но прежде я хочу убедиться, что дело сделано. И вы не уйдете отсюда раньше, чем это произойдет. Если вы не выполните свою работу, отсюда никто не сможет уйти. Так что надо подумать о том, что скоро наступит день.

Последние слова прозвучали странно. Он не мог понять, куда она клонит. Но Милиус, ничего больше не добавив, свернулась калачиком на драной подстилке и тут же заснула, сжимая рукой старое штурмовое ружье.

Он оставил ее в лачуге, а сам отправился на поиски старшего сержанта.

— Знаете, лейтенант, — сказал Тамарак, — я тут переговорил с теми двумя, что сопровождали эту женщину. По их словам, с ней опасно иметь дело. Фанатичка. Убивать хорьков — ее религия. К ней как-то приходил один из командиров ячейки, и они повздорили по поводу совместных действий. Так она, не долго думая, застрелила парня. Как предателя. Мне показалось, что вам следует об этом знать.

— Правильно, — ответил вслух Инглиш и знаком показал, чтобы тот стер разговор и снял шлем.

Остальные десантники были неподвижны, возможно, спали. Каждый из них давно уже научился засыпать при первой же возможности.

Тамарак заметил:

— Она попробует что-то предпринять, если узнает, что дела идут иначе, чем ей хочется.

— Не уверен, что стану винить ее в этом, — задумчиво сказал Инглиш и достал из пояса плитку дневного рациона. Голода он не чувствовал, но выучка брала свое.

На эту выучку он сейчас и уповал.

Было в Милиус и во всех этих несчастных, которых она возглавляла, что-то такое, что заставляло его проникаться все большим отвращением к полученным приказам.

Спроси его кто-нибудь в этот момент, что он думает о Милиус, Инглиш бы не задумываясь ответил, что никого отважнее и решительнее этой женщины в своей жизни не встречал. Она сражалась с этими чертовыми мохнатыми ублюдками, зная, что впереди нет просвета. И даже если Альянс захватит космопорт, даже если сбудутся самые дикие ее мечты, ничего в этой жизни не изменится.

Закат на Вифезде был стремителен, словно на планету вдруг сбросили гигантскую дымовую шашку. Они уже добрались до места, благодаря Милиус, которая разыскала несколько разбитых повозок и заставила Инглиша согласиться с ее дерзким замыслом.

Инглиш и сам никак не мог понять, почему он столь безропотно подчиняется приказам этой безумицы. Это вышло как-то само собой. Милиус лучше всех разбиралась в местной ситуации. Она знала привычки халиан, их распорядок, их настрой. Она знала, где можно разжиться молоком и свежими яйцами, до которых так падки эти чертовы хорьки.