Контрафакт - [19]

На ярмарку Вова прошел без билета, показав на входе милицейское удостоверение. Он поднялся на пятый этаж, где торговали учебниками. Вова погрузил в толпу свое большое тело и поплыл по течению, и плыл до тех пор, пока его не прибило к прилавку, на котором он увидел ту же самую «Историю». Ту, да не совсем. Все сходилось: название, картинка. Только цвет чуть-чуть отличался. Краски были те же, но посветлее, чем на Вовином экземпляре.

– Сколько оптом? – спросил кое-что уже знающий Вова. Ему сказали. Цена была чуть не вдвое выше той, что он собирался запросить.

– А эту возьмете? – спросил Вова и протянул своего Вигасина.

– Сколько у вас? – поинтересовались за лотком.

– Пятнадцать пачек, – признался Вова.

– По сколько?

Вова назвал цену.

– Значит так, мужик, – ответили ему. – Скидывай два рубля, и я забираю все пятнадцать. Не скинешь – возьму только пять.

Так просто! Скинув два рубля, Вова в один миг зарабатывал… Значит так: пятнадцать пачек умножить на четырнадцать штук, умножить на три рубля (Вовина наценка)… Получался месячный оклад с гаком.

– Ну, согласен?

Но Вова молчал. Он стоял, толстый и молчаливый, и думал, оттопырив нижнюю губу. Думал упорно. Герберт Н. Кэссон учит: «Не продавай дешевле, если можешь продать дороже». Но он же наставляет: «Не гонись за ценой, если можешь воспроизвести (товар». Вова мог воспроизвести. Достаточно было сесть в машину и смотаться к знакомому подвалу. Он думал, думал, наконец придумал:

– Рубль скидываю, бери все!

– Тащи.

Вове дали грузчика с тележкой, и они с грузчиком доставили по назначению все пятнадцать пачек.

Расплатились с Вовой тут же на месте. Ничего себе! У Вовы защипало в носу. Запахло бизнесом.

Леонид Петрович удлинил телефонный шнур, и теперь можно было таскать за собой аппарат по всей квартире, в том числе – на крохотную кухоньку и в крохотный санузел. Это было необходимо: аппарат трещал непрерывно, потому что Леонид Петрович с некоторых пор работал «девушкой на телефоне» Он работал у Ивана Шалуна, прибывшего в Москву из Средней Азии с банальной целью заработать денег. Впрочем, какой-то первоначальный капиталец у Ивана Моисеевича уже был.

Перестройка застала Шалуна (ну и фамилия, однако!) за исполнением обязанностей главного инженера строительного управления в городе Фергане. Так что фамилия – фамилией, а главный инженер в неполных тридцать – это совсем неплохо. Тут со строительством началась чехарда: один объект замораживают, другой – срочно форсируют: там уже действует кооператив с его невеликими, но живыми, теплыми деньгами. Деньги начали порхать, как птицы. Заманчивые и неуловимые. Шалун решил расставить силки. Он дал объявление в местной газете: «Объявляется конкурс на лучшее предложение, как быстро разбогатеть. Победитель получает приз – один миллион рублей».

Призового фонда у Вани Шалуна, конечно, не было. Но он и не собирался объявлять результаты конкурса. Так что первый коммерческий шаг главного инженера был весьма остроумным. Кто бы мог к нему придраться? Он же не выманивал деньги! Нет-нет, только идеи! А велика ли их ценность? Шалуну, например, ни одна не подошла. И все. Но ему и не пришлось давать никаких объяснений. Кому, спрашивается? В моменты потрясения структур! Смешно.

И все же одну идею Иван Моисеевич извлек из абонементного ящика, куда доверчивые граждане слали свои придумки. Идея была проста до гениальности, он присвоил ее без зазрения совести, она стала его идеологическим капиталом. Под эту идею Иван Моисеевич уволился из СУ и продал машину «копейку», что и дало маленький капиталец, с которым будущий бизнесмен и прибыл в столицу распадавшейся империи.

Через некоторое время в газете «Известия» появилось объявление: «Вниманию книголюбов! Объявляется открытая подписка на: а) полное собрание сочинений Конан Дойла – в восьми томах, б) полное собрание сочинений Майн Рида – в двенадцати томах». Далее шли расценки и условия подписки. Деньги (за все тома сразу!) следовало высылать на расчетный счет фирмы «Центр маркетинга Т-Бридж», почтовые же квитанции с приложением паспортных данных – по безликому адресу на абонементный ящик. Вот так. О получении талонов будет объявлено дополнительно.

Что тут можно сказать про Ивана Моисеевича Шалуна? Он поймал момент. Это был уникальный в истории нелепого государства момент, когда запреты на издание книг исчезли, а пищи для утоления многолетнего книжного голода еще не было. Это был канун книжного бума. Безветрие перед ураганом. Нужно было успеть, пока словосочетание «полное собрание» не потеряет привкус почти запретного плода. Иван Моисеевич успел.

На расчетный счет фирмы с вычурным для непонятности названием потекли деньги, в абонементный ящик конверты с квитанциями и паспортными данными. Впрочем, о ящике уже не шло и речи. Конверты складывались в почтовые мешки. Почтовым работникам пришлось выплачивать прибавку к зарплате. Количество полных мешков росло. Сумма на счету в скором времени перевалила за двести миллионов. Неухоженные, полуголодные люди желали непременно прочесть Конан Дойла и Майн Рида в полном объеме. Раньше они не могли и мечтать о такой роскоши.