Контрабандисты во времени - [44]

Но тут же остановился.

Он подумал о Бруно, который вернется назад, сюда, в их аптеку и застанет здесь этих разъяренных смертью своего товарища господ. Они, не раздумывая убьют его, так же как, не раздумывая убьют несчастных крестьян, забившихся в темный угол маленькими беспомощными мышами. Только и видно их поблескивающие, широко открытые от страха глаза. И ко всему этому эти мастера рапиры и кинжала бросятся за ним вдогонку, попадут в двадцать первый век, а там дальше станет известно всем о временной аномалии. Их с Бруно предприятие рухнет, как рухнет вся его жизнь. Потому что проклятый Сема-молоток «спросит» с него за Библию Гутенберга, вскрыв тем самым его ложь. И на этот раз он точно его убьет, потому что Демьян не посвятил его в свое предприятие, что он истолкует по-своему, не просто как манипуляция его расположением к нему, а как серьезный ущерб его доходам. И никакие доводы он не примет. Бегство – это серьезная ошибка. Он должен предпринять попытку спасти раненого, применив весь свой ум и навыки данные ему жизнью в двадцать первом веке, а, если не получится, то будь что будет. Тогда он начнет «размахивать» именем кардинала Жоржа Де Амбуаза и возможно более действенным аргументом: именем самого короля.

– Сеньоры вы хотите, чтобы я помог вашему другу, прошу отойти от стола и не мешать мне. Я постараюсь сделать все, что смогу, чтобы спасти его от смерти.

– Да уж постарайся, дьявол тебя побери, – выругался один из мастеров рапиры и, отвернувшись от Демьяна, сказал, – неплохо было бы сейчас хорошенько выпить доброго вина. Как вы думаете милейший Де Линь? – обратился он к здоровяку.

Тот в ответ расхохотался.

– Тысяча чертей, дорогой Корвиль, я очень люблю выпить и закусить после хорошей кровавой драки! И выпьем за здоровье нашего храбрейшего друга де Сегюра. Как же он неосмотрительно пропустил нижнюю терцию этого выскочки туренийского пса Аржансона. Ах, мой друг!

Пока они предавались дорогим им воспоминаниям групповой дуэли, Демьян решил максимально воспользоваться временем, когда никто ему не мешал.

Что делать, он не знал и пытался вспомнить хоть какие-то знания из области не то что хирургии, а хотя бы из области первой медицинской помощи. На ум приходили только картинки с лангетами и иллюстрации наложения повязок из учебника ОБЖ, что он проходил в старших классах. Но одно дело смотреть картинки и другое дело применять на практике. Он подошёл к столу, несколькими глубокими вздохами попытался подавить сильные приступы тошноты. Демьян на несколько секунд прикрыл глаза и дал себе указание абстрагироваться от запаха крови и вида раны, которые могли вызвать рвоту.

«Пусть это будет просто достоверная картинка из мясного магазина. Это не человек, это говядина или свинина. Я же не какой-то там вегетарианец. Я ем мясо. Я очень люблю мясо. И я знаю, что мясо получается с помощью убийства животных. А если я ем мясо, то значит, не должен обращать внимание на кровь. Мясо это просто мясо…», – мысленно увещевал он себя.

Но едва он закончил эту спасительную мантру, как его тут же едва не вырвало. Провести аналогию между мясом животных и окровавленной человеческой плотью – оказалось очень плохой идеей. Он уже находился на грани истерики, как его взгляд упал на маленькую красную баночку с золотой звездой. Вот! Демьян понял, что тошноту вызывает сильный запах крови, а насчет вида самой крови и раны, оставленной ударом рапиры, он попробует абстрагироваться, представляя, что это просто искусный методический тренажер из медицинского института. Хотя он не знал, бывают такие или нет, но если есть макеты для стоматологов, акушеров и пластмассовые кости для ортопедов, значит, есть тренажеры для хирургов из мягкого пластика. А может это просто желе, политое клюквенным соком или кетчупом, как в фильмах ужасов. Эта мысль его немного успокоила, и он густо намазал желтой плотной мазью над верхней губой. Сначала невыносимое щиплющее ощущение едва «не завязало губу в узел», на глазах выступили слезы, а в нос ударил сильный запах ментола и мяты. Но главное – теперь сильный запах крови перемешался с запахом ментола, ослабил его, и не вызывал таких сильных рефлексов тошноты, а кроме того, холодящий эффект имел отвлекающее действие. Теперь осталось собраться с силами, сжать волю в кулак и приниматься за дело. Он подошел к столу, убрал с тела раненого бойца шелковую рубаху, поднял над ним руки и…

«Что дальше-то?», – спросил он сам у себя.

Но тут же его чутье подсказало дальнейшие действия. Он взял левую руку Анри де Сегюра и попытался найти пульс, чтобы определить, жив он еще или нет. После нескольких неумелых попыток он все же нащупал его – слабый, но довольно устойчивый. Где-то он слышал, что это признак сильной потери крови и даже, кажется, читал, что частоте пульса можно определить объем потерянной крови. Демьян сразу же приободрился. Пульс есть, он ровный, значит, крови из этого дуэлянта-лузера вылилось прилично, но не фатально.

– Господа помогите мне освободить вашего друга от одежды, – деловито сказал он.

Друзья де Сегюра, не говоря ни слова, умело помогли освободить его от окровавленной рубахи. Грузный, подобно огромной скале, де Линь двигаясь, как слон в посудной лавке, неосторожно раздавил пузырек с нашатырным спиртом. Раздался звук лопающегося стекла, и помещение наполнилось резким запахом. От едких паров заслезились глаза.