Контра - [12]

Шрифт
Интервал

Он приблизил лицо к Андрею и снова зашептал:

– Вы что думаете, мне приятно по своим стрелять? Я радость получаю от этой бойни? Да вы знаете, что штаб делал запрос в ваш чертов СКАР. Просили дать нам приютских – все равно им подыхать, так хоть быстро помрут, не на каких-нибудь урановых рудниках. Нет, отказали! Ваша, говорят, операция, вы и расхлебывайте. А у нас этика-эстетика. А похоронки по всем этим мальчишкам кто будет рассылать, вы?!

Андрей подумал, что если бы внизу были дети из приютов, ему пришлось бы пристрелить полковника. И почувствовал недостойное облегчение.

– Ну что, успокоились? – прогудел полковник. – Тогда идите, идите, не мешайте. Мне еще летучку проводить, а я не спал три дня. И никто из офицеров не спал. Идите хоть вы отоспитесь. Завтра нам силы понадобятся. Вдруг она, сука, и впрямь откроется?

Андрей шел от палатки, опустив голову и пиная мелкие камешки. Небо на востоке уже чуть светлело. Он шел и корил себя. Бормотал сквозь зубы: «Что, брат, сдулся? Спекся? А надо ведь было старого хрыча прибить». Можно было, конечно, нагнать сюда газетчиков. Так наверняка поступил бы Митька. Он ведь и сам был из их братии. Верил в силу произнесенного слова. Андрей вытащил мобильник и взглянул на табло. Без четверти пять. Не успеть. Даже если разбудить звонком Левку Первушкина, Митькиного оператора и закадычного друга – все равно не успеть. Пока тот глаза продерет, пока поймет, что к чему, пока дозвонится до редакции… Оставалось только ждать.

У костра Печник допивал чай. Лейтенант Суворов лежал, положив голову на согнутый локоть, и блаженно посапывал. Увидев Андрея, мусорщик выплеснул из второго стакана остатки водки, протер салфеткой и налил мутноватого кипятку.

– Вот, выпей, Андрей-багдасар.

Андрей устало опустился на плащ-палатку и сказал:

– Как вы мне надоели своими ужимками, Печник. Как вы все мне надоели.

Чай, однако, он взял и с отвращением выпил. Горло саднило от крика.

– Хотите, анекдот расскажу, Андрей Дмитрич? – невозмутимо предложил мусорщик.

– Валяйте, – вяло согласился Андрей.

– Приходит ангел смерти к молдованину, к японцу и к русскому. И спрашивает: «Чего бы вам такого из выпивки и закуски принести напоследок, чтоб умирать легче было?» Молдованин попросил вино и мамалыгу, японец сакэ и вареную рыбу, а русский – стакан живой воды и селедку. Ангел все это принес. Молдованин выпил вино, съел мамалыгу и умер. Японец выпил сакэ, съел рыбу и умер. А русский селедку в стакан с живой водой положил, пригорюнился и говорит: «Одни мы с тобой, золотая рыбка, остались!»

Шрамовник угрюмо посмотрел на Печника:

– А смысл в чем?

– А вам еще и смысл нужен?

– Тьфу!

Андрей сплюнул. Отпихнув разметавшегося во сне лейтенанта, он завернулся в плащ-палатку и закрыл глаза.

Интер. Церковь на болоте

…Заскрипев, распахнулась тяжелая дверь. Из-под церковного свода посыпалась труха и разлетелись голуби (откуда голуби на болоте, подумал Андрей), узкие лучи света ударили в щелястый пол (откуда свет?).

Ноги помнили, как пружинят ступеньки – не ступеньки, болотные кочки, выжимающие из себя соленую влагу. Андрей прищурился, вглядываясь в полумрак. За невысокой кафедрой, там, где должен был быть иконостас и алтарь, высился деревянный крест. У креста маячила фигура батюшки с кадилом. Батюшка, чернорясый, долгобородый, бормотал неразборчиво, кадило покачивалось в его руке. За крестом, в полушаге от батюшки, воздух начинал дрожать и плавиться – там уходил вверх темный купол Границы. На Границе стоял Митька и держал за руку…

– Камиль?

– Папа!

Только сейчас Андрей сообразил, что и в его руке зажата детская ладошка. Глянул вниз, на светлый хохолок на Димкиной макушке. Папа. Как Андрею хотелось, чтобы этот мальчик называл так его – но Димка тянулся к высокой фигуре за крестом.

– Приидет искупитель, – бормотал батюшка, поклакивали его зубные протезы, поблескивал высокий лоб с залысинами.

– Георгий Петрович?

– Искупитель приидет, и кровью своею нас всех причастит, и живых и умерших. И распахнутся врата…

Андрей знал, что спит, и сон этот ему не нравился. Он попытался проснуться, но воздух стал горяч и вязок, как расплавленное стекло. Сон не отпускал.

– Прошу.

Батюшка сделал рукой приглашающий жест, и Андрей почувствовал, как ноги сами несут его к алтарю и кресту.

– И молоточек-то, молоточек не забудьте.

– Папа?

Маленький Димка недоуменно смотрел, как его отец подхватывает под мышки второго мальчишку. Бледное личико Камиля было состредоточенным. Он и не подумал вырываться, когда Митька приложил его левую, сухую ручку к кресту и нанес первый удар. На пол закапало.

– Кровью своей… А что же вы, Андрей Дмитриевыч, что же вы? Ваша очередь.

Непонятно как в руке у Андрея оказался молоток – возможно, его успел втиснуть в ладонь назойливый батюшка. Димка смотрел снизу недоуменно и обиженно.

– Что же вы. Раньше сядем – раньше слезем, как говорили латиняне. Один гвоздик в одну ручку, другой гвоздик в другую. Потом за поперечину возьметесь с братцем вашим, он с той стороны, вы с этой, поднатужитесь – оно и завертится. А так никак. Присохло. Без смазки-то, без кровушки, не раскрутите. Монетка, монетка…


Еще от автора Юлия Александровна Зонис
Это конец, света!

Конец света, назначенный на декабрь 2012-го, не состоялся. Свечи, макароны и тушенка пылятся по кладовкам. Но не спешите их выбрасывать! Вспомните, крохотный по космическим масштабам метеорит над Челябинском всерьез напугал не только жителей этого города. Извержение исландского вулкана закрыло небо над Европой, на несколько дней отбросив ее на сто лет назад, когда люди передвигались только по суше и воде. А Фукусима? А цунами в Индийском океане, которое унесло сотни тысяч человеческих жизней? И пусть оптимисты сколько угодно рассуждают о том, что настоящий конец света наступит не ранее чем через три миллиарда лет, когда погаснет наше Солнце, мы-то с вами не столь долговечны…


Геном Пандоры

Ближайшее будущее. В результате биогенной катастрофы по всей Земле распространяются опасные виды животных химер. Люди живут в анклавах и находятся в сложных отношениях с киборгами андроидами, которые отстаивают свою независимость. Людьми руководят Бессмертные – генмодифицированная элита с весьма своеобразными вкусами. Кое кто из них развлекается с помощью препарата «Вельд», пытаясь временно контролировать химер, прочие занимаются научными проектами по возрождению человечества или симбиозу с новой биосферой… Однако новая агрессивная биосфера непроста – она обладает собственным разумом и координирующими центрами.


Хозяин зеркал

В мире, изломанном, как отражение в разбившемся зеркале, лишь Долина Семи Колодцев спокойна и неизменна. Но и здесь пролилась кровь, и мальчику Джейкобу приходится отправиться в Город, чтобы добыть порцию ненависти. Ненависть в Городе не кипит в котле под золотой крышкой, а продается в обычной аптеке. И правят здесь трое Господ – Глад, Мор и Война, победившие в столетней войне Снежную Королеву. Однако тень Королевы все еще витает над Городом, и Джейкобу достается ее поцелуй и осколок ледяного зеркала в сердце.


Скользящий по лезвию

Первые дни после «Дня Химеры», биогенной катастрофы, в результате которой из лаборатории вырываются опасные виды животных-химер… Соки, студентка бостонского колледжа, едет через полстраны к своему деду, шаману племени лакота. Ее попутчик бежит от полиции после неудачного покушения на предполагаемую виновницу катастрофы. А еще он таинственно связан с компьютерами, слышит Голоса из будущего и направляется в Небраску, чтобы узнать тайну своего прошлого. Чем завершится их путешествие по стране, охваченной паникой и предчувствием надвигающейся гибели? Ученые и военные, андроиды и существа из древних легенд… Новый мир зарождается, но найдется ли в нем место человечеству?


Боевой шлюп «Арго»

Троянская война закончена. Но Одиссей в ней не участвовал. Телемак в который раз отправляется на поиски отца. Но он найдет не того, кого ищет. Герои мифов остались героями, и у каждого есть свое «но». Ахиллес позирует перед фотокамерами, Язон разводит почтовых голубей, боевой шлюп «Арго» плывет сквозь пространство и время, на палубе скрежещут бочки с соляркой, с кормовых орудий осыпается ржавчина, а над горами Колхиды реет дым зенитных разрывов…В сборник вошли фантастические повести и рассказы Юлии Зонис — лауреата премии Бориса Стругацкого «Бронзовая улитка» и дважды лауреата премии «Портал»Сборник лучших рассказов автора вышел 28.02.2012 в издательстве АСТ, серия «Амальгама».


Золотое яблоко

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.