Континент Евразия - [134]
Чтобы понять положение современной Германии, нужно знать, какую напряженность имели и, вероятно, имеют для всех классов и слоев германского населения вопросы, связанные со "слишком поздним" появлением Германии на арене международного великодержавия. Выросши в крупную политическую нехозяйственную силу, Германия столкнулась с тем фактом, что мир разделен, без се участия, по кусочкам другими. Ее бывшая колониальная империя представляла не более чем жалкую пародию на ту сферу политико-хозяйственного влияния, которую имеют Англия, США, Япония, которую имела и потенциально имеет Россия. Германскому народу, ставшему "зрелым мужем" современной международной действительности, которому противостояли в Европе "стареющие" нации крайнего Запада и во многом не совсем еще возмужалая Россия, ему мало тех 540 тысяч квадратных километров европейской земли, которые он занимает. И кто чувствовал, с какой настойчивостью немцы стремились завоевать себе более соответствующее их национальной силе "место под солнцем", тот, даже не зная действительной обстановки, как она складывается в Германии данной минуты, будет склонен думать, что и Германское Учредительное Собрание и спартаковцы с равной силой, по-прежнему, стремятся к тому же. В этой обстановке действия союзников по отношению к Германии и тяжелые условия мира, ей предложенные, являются полумерой и, как всякая полумера, едва ли приведут к тому результату, на который рассчитаны.
Весьма вероятно, что в отношении Германии существуют две альтернативные возможности: или нужно пройти Германию огнем и мечом, истребить цвет германской нации, отнять у народа плуги и машины, сжечь фабрики, засыпать рудники, или Германия рано или поздно снова — и хозяйственно и политически — выйдет за свои старые границы и добудет себе более просторное "место под солнцем" — добудет безразлично как: на путях ли национально-буржуазного империализма или во многом тождественного с ним воинствующего социалистического "интернационализма".
Относительно России мы хотим отметить следующее: Российская революция, которая началась при Временном правительстве и в первые месяцы большевизма хаосом и смутой, разложением всех социальных связей и падением Российской государственности, в ходе событий переродилась и перешла в Гражданскую войну. Гражданские войны бывают двух типов: одни — "мексиканского" типа, когда какой-либо предприимчивый генерал поднимает Гражданскую войну, стремясь прежде всего к удовлетворению личного честолюбия и к наживе своей и своих сторонников. Такие войны постоянно ведутся в средней и Южной Америке. Другой тип Гражданской войны — это те войны, где превыше личных честолюбии и интересов борющихся сторон стоит какой-либо принцип, где борются между собой не только люда, но также идеи. Едва ли кто станет отрицать, что происходящая в России Гражданская война есть борьба не только узкоэгоистических интересов и личных честолюбии, но также идей и мировоззрений. Это не значит, что в происходящей борьбе нет столкновения подобных интересов и честолюбии. Это означает только, что лично-эгоистический элемент в ней не преобладает.
Нужно сказать определенно: гражданская смута, которой начиналась Российская революция, и Гражданская война, в которую она вылилась впоследствии, суть, в национальном отношении, существенно различные вещи. Тому, кто хочет понять положение России данной минуты, а не остаться в своих взглядах во власти пережитого Ею, но уже не переживаемого, нужно до конца продумать эту разницу. Гражданская смута бесплодна. Она означает полный национальный разброд, отсутствие власти и распадение государства на множество грызущихся между собою территориальных единиц и партий, настоящих злых шавок государственной действительности. Гражданская смута означает погибель национальной силы. Но там, где образуются два больших борющихся лагеря, там уже нет гражданской смуты, там идет Гражданская война. И разве мы не замечаем, как постепенно исчезают с исторической арены шавки Российской революции, непримиримые белорусские и украинские "самостийности" сепаратизмы а 1а Одесский сепаратизм господ Андро и Гутенберга и ублюдочные образования вроде Уфимской Директории. Теперь очередь за образованиями подобного же типа, оставшимися еще кое-где на пространстве "от хладных финских скал до пламенной Колхиды". Им, видимо, недолго доживать свой век. Живые силы былой Российской Империи с непреодолимой последовательностью сосредоточились на двух великих полюсах — у Колчака с Деникиным и у большевиков. Из Российской смуты выросла Гражданская война.
Гражданская война во имя идей, в качестве таковой, есть сама по себе существенный национально-исторический признак. В такой войне выковываются и оттачиваются идеологии, увеличивается самосознание борющихся сторон, создаются кадры идейных и военных борцов, дающие впоследствии победившей стороне, неизбежно в этом случае инкорпорировавшей в себя и большую часть своих противников, возможность совершить великие национальные деяния. После продолжительных, кровавых и опустошительных гражданских войн Древнего Рима, где идеология старой патрицианской знати боролась с идеологией выросшего плебейского Рима, после войн Мария и Суллы, Цезаря и Помпея, Октавиана Августа и Антония Рим, несмотря на пролитую кровь и опустошения, а может быть, именно благодаря им, пришел при императоре Августе к своему международно-политическому апофеозу. Гражданские "идейные" войны времен Кромвеля послужили прелюдией к установлению мирового океанического господства Британии. Междуусобная американская война за освобождение негров стоит в безусловной исторической связи с политическим и хозяйственным ростом Соединен. Штатов С. А.
В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого.
Опубликовано в журнале: «Звезда» 2017, №11 Михаил Эпштейн Эти размышления не претендуют на какую-либо научную строгость. Они субъективны, как и сама мораль, которая есть область не только личного долженствования, но и возмущенной совести. Эти заметки и продиктованы вопрошанием и недоумением по поводу таких казусов, когда морально ясные критерии добра и зла оказываются размытыми или даже перевернутыми.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Эстетика в кризисе. И потому особо нуждается в самопознании. В чем специфика эстетики как науки? В чем причина ее современного кризиса? Какова его предыстория? И какой возможен выход из него? На эти вопросы и пытается ответить данная работа доктора философских наук, профессора И.В.Малышева, ориентированная на специалистов: эстетиков, философов, культурологов.
Данное издание стало результатом применения новейшей методологии, разработанной представителями санкт-петербургской школы философии культуры. В монографии анализируются наиболее существенные последствия эпохи Просвещения. Авторы раскрывают механизмы включения в код глобализации прагматических установок, губительных для развития культуры. Отдельное внимание уделяется роли США и Запада в целом в процессах модернизации. Критический взгляд на нынешнее состояние основных социальных институтов современного мира указывает на неизбежность кардинальных трансформаций неустойчивого миропорядка.
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.
Яков Бромберг (1898–1948) — один из ярких представителей движения евразийцев. Подход, примененный им к исследованию традиционно болезненного «еврейского вопроса», для многих окажется неожиданным. Его главный труд, аргументировано опровергающий тезисы как антисемитов, так и некритических юдофилов, в России публикуется впервые. Бромбергу удалось найти ключ для дешифровки скрытого смысла исторической судьбы еврейского народа.
Книга известного специалиста по проблемам городской среды В. Глазычева раскрывает перед заинтересованным читателем образ малого города в России новейшего времени. Материалом для книги послужили результаты экспедиций и проблемных семинаров, которые были проведены Центром стратегических исследований Приволжского федерального округа под научным руководством автора и охватили почти 100 населенных мест в 15 регионах России. Демонстрируя становление нового стиля жизни, нового типа руководства во всем многообразии и противоречивости опыта последнего десятилетия, книга знакомит с пестрой картиной действительности, почти неизвестной жителям крупнейших городов.
Война, плен, власовское движение, концлагерь, Холокост, послевоенная Бельгия, репатриация, ГУЛАГ, легендарное Норильское восстание — все это вместилось в жизнь одного конкретного человека, в которой общий опыт русской и европейской истории столкнулся с органической непереносимостью принуждения и несвободы. Документальный роман Николая В. Кононова «Восстание» выводит на сцену нового героя советской эпохи и исследует, как устроено само человеческое стремление к свободе — в подневольной стране, в XX веке.
Данное издание продолжает серию публикаций нашим издательством основополагающих текстов крупнейших евразийцев (Савицкий, Алексеев, Вернадский). Автор основатель евразийства как мировоззренческой, философской, культурологической и геополитической школы. Особое значение данная книга приобретает в связи с бурным и неуклонным ростом интереса в российском обществе к евразийской тематике, поскольку модернизированные версии этой теории всерьез претендуют на то, чтобы стать в ближайшем будущем основой общегосударственной идеологии России и стержнем национальной идеи на актуальном этапе развития российского общества.