Континент Евразия - [131]
(А. Блок)
Можно думать, что руководящие центры культуры, наиболее влиятельные ее сосредоточия, находятся уже и теперь не только в Западной Европе, как было недавно, но и в России-Евразии и Сев. Америке; что эти две области или, вернее, два континента становятся рядом с Западной Европой и "сменяют" ее в смысле принятия на себя части дела культурного творчества (что, конечно, само по себе не утверждает культурно-исторического "устранения" ранее действовавшего мира)…
К предвидению такой "смены" мы приходим путем установления некоторой тенденции культурно-географических перемещений, тенденции, существенной, по нашему мнению, для понимания судеб культуры, но определяющей как бы то ни было только внешнюю рамку культурно-исторического процесса. Наша точка зрения есть, в известном смысле, точка зрения формально-географическая. Наметить перспективы, открывающиеся именно с этой точки зрения, — такова непосредственная наша задача… Мы следим за географическими перемещениями культуры и видим, как культура переднеазиатская, средиземноморская и западноевропейская сменяют одна другую. И мы ставим вопрос: не будут ли их преемницами и, в частности, преемницами культуры западноевропейской (или сосуществующими ее "товарками") культура североамериканская, с одной стороны, и культура евразийская — с другой?.. Имя "Евразии" выражает для нас, между прочим, сопряженность русской стихии с некоторыми этнически не русскими элементами окружающей ее среды. Если бы нас спросили, как мы переводим географическую схему культурных перемещении на язык этнографический, то вслед за установлением периодов халдейско-египетского, греко-италийского романо-германского мы обозначили бы культурное существование Северной Америки как продолжение периода романо-германского, а поскольку речь зашла бы о России-Евразии, говорили бы о периоде славяно-монгольском, славяно-туравском или — уже — русско-монгольском, русско-туранском…
Как же обстоит дело в процессе культурно-географической и культурно-этнографической эволюции с изменениями в содержании культуры? Наша концепция подразумевает, конечно, исторические изменения этого содержания: такие изменения соответствуют этапам географических и этнографических перемещений. В этой концепции образы географии и этнографии культуры суть в то же время носители конкретного содержания последней: религии и философии, поэзии и искусства, государственности и хозяйства, техники и быта. Имело бы значение установить градацию интенсивности тех изменений в содержании культур, которыми сопровождаются отдельные этапы культурно-географических и этнографических перемещений. К сожалению, не располагая мерилом, чтобы измерить различия интенсивности, мы принуждены ограничиться эмпирическим констатированием существования последних, — существования различия между таким, напр., перемещением культурных сосредоточий, как перемещение их из Арголиды царя Агамемнона в Аттику Перикла, и таким, как их перемещение из стран древнего Востока в Элладу как совокупность. Возникает вопрос: мыслимый переход культуры из Западной Европы в Россию-Евразию и Северную Америку являет ли подобие перемещению сосредоточий из Арголиды в Аттику или же по своему характеру приближается к перемещению культуры из стран древнего Востока в Элладу?..
Если этот вопрос формулировать, в частности, в отношении России, то его можно поставить так: выдвижение России есть ли это выдвижение одной из "европейских" стран в сфере "европейской" культуры, подобное, например, нарастанию значения Галлии-Франции, наряду со значением Италии, смене мыслимого "италийского" периода французским, или это есть нарождение новой культуры, хотя бы генетически и связанной с западноевропейской, но представляющей собой столь же радикальное изменение ее традиции, как то, напр., которое осуществила Эллада в отношении к "наследству" древнего Востока или новый Мир — в отношении к античному?..
Процесс перемещения культурных сосредоточий из Арголиды в Аттику и процесс перехода их из стран древнего Востока в Элладу — это случаи крайние. История дает примеры культурно-географических перемещений, занимающих по степени радикальности срединное положение: напр., смена эллинского мира миром эллинистическим. Можно задаваться вопросом: не являют ли культуры России-Евразии и Северной Америки, в их отношении к культуре романо-германской Европы, некоторого подобия именно таким соотношениям типа промежуточного?..
К намеченной проблеме примыкает иная. Нарождение руководящей культурной роли "молодых" стран само по себе не означает, что центры "старой" культуры теряют значение. Так и в органическом мире: новорожденные, молодежь, взрослые и старики сосуществуют. Но по общему порядку молодые переживают старых. Подобно этому и в мире культуры более "молодые" центры, хотя и не сразу, но постепенно, устраняют значение "старых" … Бывают исключения. И, напр., культура Древнего Египта пережила много других, более "молодых" культур. Но по общему правилу это так. Как же будет обстоять дело по отношению России-Евразии и Сев. Америки к "Европе"; произойдет ли "declin d'Europe" (закат Европы), "Untergang des Abendlandes" (гибель Запада) или Европа, с тем культурным ферментом, который в ней заключен, окажется в своем культурном значении устойчивее иных, ныне выступающих на историческую арену миров, обоих вместе или какого-либо в отдельности?..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Что такое событие?» — этот вопрос не так прост, каким кажется. Событие есть то, что «случается», что нельзя спланировать, предсказать, заранее оценить; то, что не укладывается в голову, застает врасплох, сколько ни готовься к нему. Событие является своего рода революцией, разрывающей историю, будь то история страны, история частной жизни или же история смысла. Событие не есть «что-то» определенное, оно не укладывается в категории времени, места, возможности, и тем важнее понять, что же это такое. Тема «события» становится одной из центральных тем в континентальной философии XX–XXI века, века, столь богатого событиями. Книга «Авантюра времени» одного из ведущих современных французских философов-феноменологов Клода Романо — своеобразное введение в его философию, которую сам автор называет «феноменологией события».
В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого.
Опубликовано в журнале: «Звезда» 2017, №11 Михаил Эпштейн Эти размышления не претендуют на какую-либо научную строгость. Они субъективны, как и сама мораль, которая есть область не только личного долженствования, но и возмущенной совести. Эти заметки и продиктованы вопрошанием и недоумением по поводу таких казусов, когда морально ясные критерии добра и зла оказываются размытыми или даже перевернутыми.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Эстетика в кризисе. И потому особо нуждается в самопознании. В чем специфика эстетики как науки? В чем причина ее современного кризиса? Какова его предыстория? И какой возможен выход из него? На эти вопросы и пытается ответить данная работа доктора философских наук, профессора И.В.Малышева, ориентированная на специалистов: эстетиков, философов, культурологов.
Яков Бромберг (1898–1948) — один из ярких представителей движения евразийцев. Подход, примененный им к исследованию традиционно болезненного «еврейского вопроса», для многих окажется неожиданным. Его главный труд, аргументировано опровергающий тезисы как антисемитов, так и некритических юдофилов, в России публикуется впервые. Бромбергу удалось найти ключ для дешифровки скрытого смысла исторической судьбы еврейского народа.
Книга известного специалиста по проблемам городской среды В. Глазычева раскрывает перед заинтересованным читателем образ малого города в России новейшего времени. Материалом для книги послужили результаты экспедиций и проблемных семинаров, которые были проведены Центром стратегических исследований Приволжского федерального округа под научным руководством автора и охватили почти 100 населенных мест в 15 регионах России. Демонстрируя становление нового стиля жизни, нового типа руководства во всем многообразии и противоречивости опыта последнего десятилетия, книга знакомит с пестрой картиной действительности, почти неизвестной жителям крупнейших городов.
Война, плен, власовское движение, концлагерь, Холокост, послевоенная Бельгия, репатриация, ГУЛАГ, легендарное Норильское восстание — все это вместилось в жизнь одного конкретного человека, в которой общий опыт русской и европейской истории столкнулся с органической непереносимостью принуждения и несвободы. Документальный роман Николая В. Кононова «Восстание» выводит на сцену нового героя советской эпохи и исследует, как устроено само человеческое стремление к свободе — в подневольной стране, в XX веке.
Данное издание продолжает серию публикаций нашим издательством основополагающих текстов крупнейших евразийцев (Савицкий, Алексеев, Вернадский). Автор основатель евразийства как мировоззренческой, философской, культурологической и геополитической школы. Особое значение данная книга приобретает в связи с бурным и неуклонным ростом интереса в российском обществе к евразийской тематике, поскольку модернизированные версии этой теории всерьез претендуют на то, чтобы стать в ближайшем будущем основой общегосударственной идеологии России и стержнем национальной идеи на актуальном этапе развития российского общества.