Консультант по дурацким вопросам - [47]
— Да не вопрос. Будешь на своей стрелке. Ну, за знакомство!
— Опять?!
И тут эти двое начали Мишу планомерно спаивать.
Они хлестали водку стаканами и при этом с двух сторон заваливали Мишу вопросами. Обращались предельно корректно: мужик, мы все понимаем, мы по Москве справки навели, мы догадываемся… Кстати, ты вот оттуда — кого знаешь?.. У-у… А вот с таким не встречался?.. А с таким?.. А с таким не встречался?.. Нет? А, ну и правильно, это мы что-то перепутали…
Я ведь для них непонятно кто — успел подумать Миша, пока еще думать мог. Я не знаю, какие справки они навели в Москве. Можно, конечно, представить, сколько они накопали за двое суток, сидя в Цхинвале и имея на меня только ФИО и адрес с пропиской…
При этом заметно, как они рады, что я — человек. Со мной можно нормально поговорить, насколько это возможно. Меня не обязательно бить и орать в ухо: «Мудила!!!» Со мной получится душевный такой интеллигентный допрос, как положено, — перекрестный, с возвратным предыдущим ответом… Вот по-человечески, за жизнь.
К половине первого Вася и Петр Иваныч укатали Мишу просто в зюзю. При этом успели основательно потрындеть обо всем, что наболело. Обсудили и осудили Москву, обругали того и этого гондона… Ну и Миша детально рассказал, как и что он делал в Цхинвале, как снимается нынче документальное кино. Ему врать было нечего. И нечего скрывать — тем более они сами докопаются.
В какой-то момент ему очень понравилась реплика Васи:
— Сволочь такая, ты в Москву-то позвонил!
— Конечно позвонил! Я чего, больной, что ли?!
— Правильный ответ, это хорошо, что ты позвонил.
— Стараемся…
— Ладно, дальше поехали…
Часа в три Миша, на секунду вынырнув из алкогольного тумана, сфокусировал взгляд на часах, долго их рассматривал и слабым голосом проблеял: мужики, мне же к пяти на стрелку, мне перед этим отдохнуть надо бы…
— О! Отдохнуть! Щас!
Петр Иваныч куда-то позвонил, и в дверях появился смутно знакомый длинный силуэт. Это был водитель особистов, Миша его запомнил еще с приключений у ворот: худой, но высокий и широкоплечий. Водитель одной рукой легко поднял Мишу с табуретки, за что тот был очень благодарен, поскольку сам ногами перебирать мог, но лучше, чтобы помогали… Его погрузили в служебную машину, уже не «уазик», какую именно — Миша разглядеть был не в состоянии. Вася с Петром Иванычем сели назад, взяв с собой «объем», чтобы не скучать там, и спросили:
— А тебе, собственно, куда?..
— Упрзд… Прзденсково… дворца…
Президентский дворец Цхинвала — бывший крайком партии. Классический «сухарик» в девять или двенадцать этажей, Миша так и не удосужился сосчитать. Перед дворцом — площадь: ну, Белый дом, он везде Белый дом.
У главной лестницы — палисадничек на десяток елок. Там стоял памятник без головы — говорят, нарочно грузины отстрелили, — и около него две лавочки одна напротив другой.
Машина затормозила на площади, Мишу из нее вынули и бережно усадили на лавочку.
— У тебя встреча здесь?
— Угу…
— Сиди, отдыхай!
— Поэл…
Жарко, но тут — тенечек. Два часа, чтобы прийти в себя. Миша вырубился мгновенно. Очнулся, когда кто-то потряс его за плечо. С трудом разлепил один глаз и посмотрел сначала на часы — вроде бы прошло часа полтора. Поднял глаз повыше и увидел: перед ним стоит боец из Госохраны Южной Осетии, очень недовольный. Ну действительно — непорядок. Президентский дворец вообще-то, а перед ним русское тело на лавке лежит. И даже не шевелится.
— Вай, мэ, слюшай, э-э…
И вдруг на голове у госохранника появилась чья-то ладонь. Сверху. И повернула голову в сторону. В той стороне нависала, тоже сверху, чья-то физиономия, которая сказала:
— Не видишь — отдыхает! Иди отсюда.
— Э-э…
— Иди отсюда.
— Вай, хорошо…
Миша тут же заснул, но теперь его осторожно встряхнули сзади и тихонько буркнули на ухо:
— Пить хочешь?
— Ой, хочу!
Откуда-то появилась бутылка местной минералки — полтора литра холодной «Багиаты». Миша к ней благодарно присосался. Сказал «спасибо» и дальше уже не спал, а боролся с дремотой. Он был все еще бухой в дребадан, но у него хотя бы глаза открылись. Действительность осознавал урывками, но вроде бы понимал, где находится, — уже большой прогресс. Приехала какая-то машина, Миша уставился на нее с интересом, хотя и несколько отвлеченным. A-а, это же за мной!
Взгляд переместился чуть левее… А там стоит еще одна машина — та, из которой Мишу два часа назад вынесли. С открытыми дверями, опущенными окнами, и на заднем сиденье двое особистов продолжают весело квасить. Водилы в машине нет. И тут Миша сообразил: ах, вот это чья рука была на голове у охранника! Ах, вот кто мне минералочку подал! Спасибо, добрые люди, век не забуду, честно…
Что Миша тогда чувствовал, он сам не мог понять толком. Он четко знал одно: с ним работали и умучили его в процессе работы капитально. Поскольку ему скрывать было нечего и он считал, что сделал все правильно, то дальше уже от него ничего не зависело. Дальше — как механизм закрутится… Просто надоело это все. Спасибо, что вели себя по-человечески. Спасибо за холодную водичку, и я пополз отсюда.
В глубине души ему, конечно, было дико интересно, чем именно «это все» кончится. Просто сейчас он оказался выжат насухо.
«Оружие Возмездия» – очень смешная, местами просто издевательская, а местами и трагичная история из армейской жизни. Ничего подобного раньше не печатали: это воспоминания сержанта, служившего в уникальной части. Добро пожаловать в Бригаду Большой Мощности, которая давит все на своем пути и стреляет так, что земля трясется.Автор уверяет: если вы были в Советской Армии, то, прочитав «Оружие Возмездия», лишний раз убедитесь, что служили не зря, а кто не служил, лишний раз порадуется, что армия обошлась без него.Но и тем, и другим он обещает несколько часов здорового смеха вперемежку со светлой грустью.
Они начали убивать и уже не остановятся. Им надо быстро ликвидировать тех своих, кто больше не нужен, и всех чужих, кто стоит на пути. Федеральная безопасность едва успевает считать трупы, и никто не понимает, какова главная ставка в этой смертельной игре. Счастье для всех? Не смешите, говорит Делла Берг, вас надули. Вопрос — чего ради.Да, жизнь в либеральной утопии непроста. Большие возможности, но жесткие рамки. Никто не умрет с голоду, но мало кто добьется настоящего успеха.И обычного человеческого счастья вам точно не обещали.Но для униженных и отчаявшихся, для всех, кого общество вытолкнуло за борт, есть выход.
Из-за этой книги иногда дерутся. Семь лет продолжаются яростные споры, что такое «Выбраковка» – светлая антиутопия или страшная утопия? Уютно ли жить в России, где победило «добро с кулаками»? В Росcии, где больше никто не голоден, никто не унижен, уличная преступность сведена к нулю, олигархи сидят в тюрьме, рубль дороже доллара. Но что ты скажешь, если однажды выбраковка постучится в твою дверь?.. Этот довольно простой текст 1999 года – общепризнанно самый страшный роман Олега Дивова.После январского переворота 2001 года к власти в России приходит "Правительство Народного Доверия", которое, при полной поддержке жителей государства и Агентства Социальной Безопасности, за 7 лет смогло построить процветающее экономическое сообщество – "Славянский Союз".
Он знает цену золоту, но выше ставит дружбу, а всего выше – долг перед Родиной. Верует в Господа, но побаивается старых богов. Говорит на нескольких языках и сражается любым оружием. У него своеобразное чувство юмора, и он очень добрый. Неравнодушный, живой, в чем-то весьма ранимый человек. Храбр по имени Илья Урманин. Он живет в мире, где «людьми» называют лишь свободных. Это мир Древней Руси.Новая книга Олега Дивова – опыт глубокого погружения в этот яркий и сложный мир. Чтобы рассказать о нем простыми и честными словами, понадобился особенный герой.
Далекая планета, очень похожая на Землю. Яркие и сильные люди, очень похожие на землян. Мы найдем общий язык с туземцами – или нам лучше уйти. Беда в том, что уйти мы не можем. Открыв «Землю-два», русские, сами того не зная, принесли с собой войну. Пока еще холодную. Но скоро здесь будет жарко. И степные псы, пожиратели трупов, наедятся до отвала. Кажется, мы любим создавать трудности и потом их преодолевать…
Мамонты почти как люди, только большие и мохнатые.Двести лет назад россияне нашли этих удивительных зверей, объявили достоянием империи, спасли от вымирания, а дальше вся страна, что бы ни происходило, сберегала их как могла. Чукотские животноводы и русские зоологи ценили их жизни выше своих. Мамонт – символ России и ее национального характера.На самом краю нашей земли – там, где холодно, голодно, темно и временами страшно, – мамонты строят дороги, возводят дома, перевозят грузы и спасают попавших в беду.Судьбы мамонтенка Катьки и мальчика Умки были предрешены задолго до их рождения.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.