Консультант по дурацким вопросам - [40]
Миша на всякий случай оглядел себя и снова отряхнулся.
— Хватит дергаться, — сказал майор из страшного подразделения.
— Это нервное, — объяснил Миша.
«УАЗ» остановился, открылась передняя дверь, и оттуда вышел товарищ не менее специальный, чем машина.
Товарищ был в подполковничьих погонах — и больше не имел знаков различия вообще. Одет в коричневый камуфляж для жаркого климата, пошитый из сетки: брюки со швом в виде стрелки, рубашка прямого покроя с пуговичками снизу и коротким рукавом. На голове пилотка.
Среднего роста, сухой конституции. Загорелый, как и все тут, докрасна. На вид лет сорока. С характерным цепким взглядом из-под бровей. Что называется, «черт конкретный» — сразу видно, не в кабинете службу несет.
Почти сразу вслед за конкретным чертом по бетонке прискакал короткий «Паджеро» с местными номерами. Из джипа выскочил представительный, весь из себя официальный красавец осетин и с ходу заявил:
— Я замминистра иностранных дел республики Южная Осетия! Вы незаконно удерживаете нашего гражданина! Вы обязаны его отпустить!
Подполковник стоял к нему спиной и никак не реагировал. Он разглядывал собравшийся тут военный народ.
Народ безмолвствовал.
Диксон бросил таращиться в пулеметное дуло и полез из машины, весьма довольный: его приехали выручать.
Солдат с пулеметом так и остался стоять, явно уже ничего не соображая.
Подполковник шагнул вперед, безошибочно выцепил взглядом из группы полковников молодого майора и спросил:
— Кто?..
— Товарищ подполковник, майор такой-то, но это не ко мне, это вот с ним…
Майор шевельнул головой в сторону Миши.
— Понятно. С тобой потом будет разговор отдельный. Пока ты свободен.
Затем подполковник глянул вроде бы на Мишу, а вроде бы мимо него и бросил:
— А ты — ждать.
И повернулся к Диксону.
— Ты — кто?
Диксон начал что-то объяснять по-английски, но тут подскочил местный:
— Это журналист, он у нас работает по аккредитации, вы его обязаны отпустить!
— А ты — кто? — спросил подполковник, слегка морщась.
— Я?! Замминистра иностранных дел!
— Брысь отсюда… — сказал подполковник брезгливо. — Э-э… Стоять! Английский знаешь?
— Знаю, — послушно кивнул замминистра.
— Отставить, иди сюда, переводить будешь.
Подполковник снова повернулся к Диксону и повторил:
— Ты кто?
— Фрэнсис Диксон.
— Документы есть?
— Да.
— Показывай.
Диксон протянул ему южноосетинский паспорт.
— Это хня, а не документ. Еще есть?
— Есть…
— Показывай.
Диксон извлек откуда-то другой паспорт, российский.
— Хм… Ну, допустим.
Миша глядел во все глаза, как подполковник обращается с паспортами Диксона. Он раньше такое видел только у опытных гаишников: документы зажимаются между пальцами левой руки и одним большим пальцем листаются с удивительной ловкостью.
— Ну а то, что ты журналист, — про это еще чего-нибудь есть?
— Есть.
— Показывай, — терпеливо сказал подполковник.
Почему-то вместо пресс-карты Диксон вытащил очередной паспорт, синий.
— Давай-давай-давай… О-о, вот это уже документ. С этим уже можно работать…
Уже три паспорта — южноосетинский, российский, американский — были зажаты у подполковника в руке. Теперь он листал синюю книжечку, и на очередном движении большого пальца из-под обложки американского документа выскочила карточка — водительские права. Хлоп на землю.
Подполковник нагнулся и подобрал их, особо не рассматривая.
— Ну так кто ты? — спросил он Диксона, будто только сейчас его увидел.
— Журналист. Работаю по аккредитации…
— А здесь что делаешь?
— Я здесь много лет живу, защищаю права осетинского народа…
Миша прислушался. Чиновник МИДа очень странно переводил диалог. То ли плохо знал английский, то ли имел какой-то свой интерес в происходящем. Может, поэтому он сказал Диксону предъявить американский паспорт вместо пресс-карты? Непонятно… Миша изо всех сил навострил уши и быстро понял: замминистра переводит некорректно в обе стороны — что вопросы подполковника, что обратно. Особенно сильно он подправлял ответы Диксона.
— Эй, мужики, — сказал Миша. — А он переводит неточно.
— Да ну?
— А давайте вместе послушаем.
Диксон тем временем говорил:
— Я тут снимаю, я делаю репортаж, я знаю, что снимается кино, я звонил в Москву, получил разрешение…
Мидовец бодро отбарабанил:
— Я фотографирую мирную жизнь осетинского народа!
Миша не выдержал и начал довольно громко комментировать все эти трудности перевода. Так, чтобы не только майор и его технари слышали, но и до места события долетало.
Подполковник сначала недовольно дернул ухом, потом обернулся и спросил:
— М-м?.. Ты чего, язык знаешь?
— Ну, в некоторых пределах.
— Так, иди сюда. А ты — пшел нах. Замминистра с оскорбленным лицом отодвинулся к своему джипу.
— И чего он там неточно переводил?
Миша быстро растолковал, что и как у мидовца не стыкуется с ответами Диксона.
— Хм… Ты, — это Диксону, — жди. Пойдем отойдем.
Они отошли в сторонку, и подполковник задал Мише свой любимый вопрос:
— Ты кто?
— Съемочную группу сопровождаю, — Миша показал в сторону лагеря.
— Чё делаете?
— Чё, кино снимаем. Вот приказ министра, вот разрешение на съемки на этом объекте…
Подполковник быстро по диагонали проглядел бумаги.
Как нарочно, в этот момент где-то за казармой бабахнула танковая пушка.
«Оружие Возмездия» – очень смешная, местами просто издевательская, а местами и трагичная история из армейской жизни. Ничего подобного раньше не печатали: это воспоминания сержанта, служившего в уникальной части. Добро пожаловать в Бригаду Большой Мощности, которая давит все на своем пути и стреляет так, что земля трясется.Автор уверяет: если вы были в Советской Армии, то, прочитав «Оружие Возмездия», лишний раз убедитесь, что служили не зря, а кто не служил, лишний раз порадуется, что армия обошлась без него.Но и тем, и другим он обещает несколько часов здорового смеха вперемежку со светлой грустью.
Они начали убивать и уже не остановятся. Им надо быстро ликвидировать тех своих, кто больше не нужен, и всех чужих, кто стоит на пути. Федеральная безопасность едва успевает считать трупы, и никто не понимает, какова главная ставка в этой смертельной игре. Счастье для всех? Не смешите, говорит Делла Берг, вас надули. Вопрос — чего ради.Да, жизнь в либеральной утопии непроста. Большие возможности, но жесткие рамки. Никто не умрет с голоду, но мало кто добьется настоящего успеха.И обычного человеческого счастья вам точно не обещали.Но для униженных и отчаявшихся, для всех, кого общество вытолкнуло за борт, есть выход.
Из-за этой книги иногда дерутся. Семь лет продолжаются яростные споры, что такое «Выбраковка» – светлая антиутопия или страшная утопия? Уютно ли жить в России, где победило «добро с кулаками»? В Росcии, где больше никто не голоден, никто не унижен, уличная преступность сведена к нулю, олигархи сидят в тюрьме, рубль дороже доллара. Но что ты скажешь, если однажды выбраковка постучится в твою дверь?.. Этот довольно простой текст 1999 года – общепризнанно самый страшный роман Олега Дивова.После январского переворота 2001 года к власти в России приходит "Правительство Народного Доверия", которое, при полной поддержке жителей государства и Агентства Социальной Безопасности, за 7 лет смогло построить процветающее экономическое сообщество – "Славянский Союз".
Он знает цену золоту, но выше ставит дружбу, а всего выше – долг перед Родиной. Верует в Господа, но побаивается старых богов. Говорит на нескольких языках и сражается любым оружием. У него своеобразное чувство юмора, и он очень добрый. Неравнодушный, живой, в чем-то весьма ранимый человек. Храбр по имени Илья Урманин. Он живет в мире, где «людьми» называют лишь свободных. Это мир Древней Руси.Новая книга Олега Дивова – опыт глубокого погружения в этот яркий и сложный мир. Чтобы рассказать о нем простыми и честными словами, понадобился особенный герой.
Далекая планета, очень похожая на Землю. Яркие и сильные люди, очень похожие на землян. Мы найдем общий язык с туземцами – или нам лучше уйти. Беда в том, что уйти мы не можем. Открыв «Землю-два», русские, сами того не зная, принесли с собой войну. Пока еще холодную. Но скоро здесь будет жарко. И степные псы, пожиратели трупов, наедятся до отвала. Кажется, мы любим создавать трудности и потом их преодолевать…
Мамонты почти как люди, только большие и мохнатые.Двести лет назад россияне нашли этих удивительных зверей, объявили достоянием империи, спасли от вымирания, а дальше вся страна, что бы ни происходило, сберегала их как могла. Чукотские животноводы и русские зоологи ценили их жизни выше своих. Мамонт – символ России и ее национального характера.На самом краю нашей земли – там, где холодно, голодно, темно и временами страшно, – мамонты строят дороги, возводят дома, перевозят грузы и спасают попавших в беду.Судьбы мамонтенка Катьки и мальчика Умки были предрешены задолго до их рождения.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.