Конструктор космических кораблей - [34]

— У Сергея Павловича я многому научился, — рассказывал мне Василий Михайлович. — Ко времени нашей первой встречи он уже имел значительный опыт инженерной работы… Сергей Павлович считался опытным инженером-ракетчиком. И потому не случайно именно он с группой специалистов возглавил работы по созданию мощных ракет целевого назначения. Мне посчастливилось попасть в группу, где работал Королев в первые дни ее организации, а затем стать его сотрудником. Произошло это так…

Однажды, после совещания правительственной комиссии, занимавшейся проблемой создания отечественной ракетной техники, мы возвращались домой вместе с Сергеем Павловичем. Неожиданно, с присущей ему категоричностью, он заявил:

— Вы будете работать у меня.

Признаться, меня несколько озадачило подобное приглашение на работу, и я недовольно ответил, что еще подумаю…

— Вы будете руководить бригадой, — словно не замечая моего недовольства, продолжал Королев.

Потом мягко улыбнулся и продолжил:

— Предстоит небывалая по масштабам работа, работа, о которой я мечтаю всю жизнь. И вы мне нужны. Прошу вас, не отказывайтесь.

И я не отказался. В те годы мне было что-то около двадцати восьми. Несколько лет успел поработать в авиационной промышленности. До этого окончил авиационный институт.

Вскоре после памятного разговора я был назначен заместителем Сергея Павловича по конструкторскому бюро одного из заводов.

— Вам можно только позавидовать: вы один из тех, кто вместе с академиком Королевым приближал открытие космической эры.

— Нас было много. В создании ракетно-космических систем, способных вынести на орбиту Земли искусственный спутник, участвовали большие коллективы, возглавляемые крупными учеными. Но должен отметить, что идея запуска искусственных спутников Земли, как и полета человека в космическое пространство, выпестованная Циолковским, в лице Сергея Павловича Королева нашла самого ревностного, самого настойчивого и самого талантливого исполнителя.

* * *

В Москве на редкость теплая погода, хотя на дворе еще апрель. Зеленым дымком окутались сады и скверы. Кажется, сама природа радуется успехам человеческого разума. Красная площадь словно гигантский цветник: флаги, портреты Гагарина, улыбки, транспаранты. Один запомнился всем — на листе ватмана кто-то написал: «Чур, я второй».

На трибуне возле Мавзолея В. И. Ленина в окружении своих соратников, учеников и космонавтов стоит Сергей Павлович Королев. На его лице — нескрываемое счастье. Выступает его любимец Юрий Гагарин. В тишине слышен звонкий голос космонавта, полный восторженных интонаций:

— Наш народ своим гением, своим героическим трудом создал самый прекрасный в мире космический корабль «Восток» и его очень умное, очень надежное оборудование. От старта и до самого приземления у меня не было никакого сомнения в успешном исходе космического полета.

Мне хочется от души поблагодарить наших ученых, инженеров, техников, всех рабочих, создавших такой корабль, на котором можно уверенно постичь тайны космического пространства. Позвольте мне поблагодарить всех товарищей и весь коллектив, подготовивших меня к космическому полету…

…Красная площадь присоединяется к поздравлениям космонавта и взрывается аплодисментами. Они вспыхнули с новой силой, когда Юрий Гагарин сказал, что его друзья летчики-космонавты также готовы в любое время совершить полеты вокруг нашей планеты.

Сергей Павлович внимательно слушает Гагарина и изредка кивает головой, словно одобряя то, о чем говорит Юрий народу, всему миру.

— Можно с уверенностью сказать, что мы на наших советских космических кораблях будем летать и по более дальним маршрутам. Я безмерно рад, что моя любимая Отчизна первой в мире совершила этот полет, первой в мире проникла в космос…

…Из конца в конец Красной площади несутся аплодисменты. Лицо Сергея Павловича Королева светится. Он смотрит на возбужденные лица летчиков, задерживает взгляд на Германе Титове. Ему давно нравится этот смышленый летчик с инженерной хваткой. Он уже принял несколько советов, сделанных Титовым по оборудованию кабины корабля. Что Герман даст космонавтике в будущем? Потом подумал: «А что скажет нам второй полет? Может согласиться с пожеланиями медиков и закончить его через три витка? Нет. Это много не даст. Теперь нужны сутки».

А Герман Титов, словно почувствовав, что Королев думает о нем, повернулся к академику и доверительно, как отцу:

— Теперь можно и…

— Подумаем, посоветуемся! — ответил Королев, а в душе порадовался, что его «орелики» готовы на новые подвиги.

Юрий Гагарин заканчивал свою первую послеполетную речь:

— Сердечное спасибо вам, дорогие москвичи, за теплую встречу! — И снова всколыхнулась Красная площадь. — Я уверен, что каждый из вас во имя могущества и процветания нашей любимой Родины под руководством ленинской партии готов совершить любой подвиг во славу нашей Родины, во славу нашего народа!

И словно волны прибоя катятся по Красной площади:

«Гагарину — слава!», «Слава советской науке!» В ответ — могучее «Ура! Ура! Ура!»

Советское государство щедро отметило заслуги всех, кто отдал свой талант, знание и умение осуществлению первого полета человека в космос.