Конструктор космических кораблей - [31]

На командном пункте остался только академик Королев, Леонид Александрович Воскресенский у перископа и дежурные операторы у аппаратов. Объявлена полуторачасовая готовность.

Сергей Павлович нажал кнопку на телефонном пульте. Вспыхнул, замерцал, словно звездочка, синий огонек. Слегка зашумел микрофон. Затем раздался голос:

— КВЦ слушает, дежурный по связи…

— Я — «Заря», дайте первого.

В ту же секунду послышался ясно и четко, словно из соседней комнаты, голос руководителя координационно-вычислительного центра (КВЦ).

— Слушаю вас, Сергей Павлович.

Координационно-вычислительный центр находится в тысячах километрах от космодрома. Однако современные средства связи позволяют ему «слышать» все, что делается в эти часы на старте и будет происходить в полете: помогают специальные наземные пункты связи, находящиеся в различных районах страны. Все, вместе взятое, называется — измерительный комплекс.

Сейчас в КВЦ закончены подготовительные работы к старту корабля «Восток». Здесь специалисты по системам корабля, конструкторы, инженеры, медики, биологи, математики, физики. Все сосредоточенно ждут… Им сегодня предстоит большая работа, требующая исключительной точности при невероятной быстроте принимаемых решений. И хотя проведено немало «генеральных репетиций», сегодня, когда впервые полетит человек, все волнуются.

Сотрудникам КВЦ предстоит проанализировать информацию, поступившую с корабля, и, в частности, телеметрические измерения, сопоставить их с данными предварительных расчетов и показателей, определить, как работает бортовая аппаратура. Но раньше всего от них потребуется уточнить параметры орбиты, на которую выйдет «Восток». Все это должны знать на Земле и в космосе. Космонавт после данных, переданных КВЦ, проведет сверку времени с Землей, откорректирует свою навигационную систему, определит местоположение корабля над планетой.

В соответствии с новыми или уточненными данными о параметрах орбиты специалисты разработают необходимые указания пункту управления полетом корабля, определят окончательное время и место его спуска.

Для того чтобы в считанные минуты отработать всю поступающую с борта корабля информацию, а она исчисляется миллионами знаков, в распоряжении специалистов КВЦ самые современные электронно-вычислительные машины.

Данные о работе бортовой аппаратуры, самочувствии космонавта, сведения о состоянии радиационной обстановки на трассе полета, которая очень изменчива и находится в прямой зависимости от активности солнца, без промедления поступят Государственной комиссии. Правительством СССР ей поручено самостоятельно решать все вопросы полета, вплоть до прекращения его, если к этому вынудят обстоятельства.

— Очень прошу вас, все данные, даже предварительные, — немедленно мне, — просит Королев. Он знает, что ему все сообщат, и тем не менее напоминает. В его правилах — лучше десять раз напомнить, чем один раз забыть. — И особенно все расчеты на посадку «Востока». Времени — в обрез. Очень прошу, — в голосе металлические нотки. Это уже требование.

— Все будет сделано точно по графику, — заверил академика руководитель координационно-вычислительного центра.

— Спасибо. Желаю успехов.

Королев отключился от КВЦ и отыскал глазами своего заместителя.

— Как настроение, Леонид Александрович? — спросил Королев, внимательно взглянув в глаза коллеги.

— Прекрасное…

— А сердце не болит?

— В такие часы разве сердце может оставаться спокойным?

— А если без шуток? — строго спросил ученый и, не дождавшись ответа, предупредил: — Я вам все-таки предлагаю лечь в больницу, подлечиться. Это приказ. Вы поняли меня?

— Надеюсь, не сию минуту…

— Не сию, — улыбнулся Королев, — а пока доложите…

Академик, не перебивая, слушал доклад о ходе проверки всех систем ракеты-носителя. Воскресенский говорил четко и уверенно.

— Добро. Спасибо.

Королев встал и, крепко пожав руку инженера, задержал ее на секунду. Потом хитро, по-королёвски, улыбнулся и доверительно предложил:

— У меня тут в кармане таблетки валидола завалялись. Могу поделиться.

И, взяв по таблетке, они разошлись по своим местам.

По командам, которые передавались по радио, С. П. Королев знал, как шли заключительные работы. Нередко он сам включался в «поток», уточняя итоги проверки отдельных систем ракеты и корабля, кого-то поторапливал, от кого-то требовал большей тщательности, кому-то обещал «всыпать»…

С. П. Королев то сидел в кресле, то медленно ходил по комнате. Даже этот мужественный человек не мог не волноваться. Он невольно думал: все ли сделано для успеха, все ли?

— Я — «Заря». Как слышите меня? — подойдя к микрофону, как можно спокойнее спросил академик Гагарина. — Доложите.

— Вас слышу отлично, Сергей Павлович. — И потом четко, по-военному: — Проверку связи закончил. Исходное положение тумблеров на пульте управления — заданное, глобус на месте разделения. Давление в кабине — единица, влажность — шестьдесят пять процентов, температура — девятнадцать градусов. Давление в отсеке — одна целая, две десятых. Давление в системах ориентации — нормальное. — Космонавт сделал паузу и весело закончил: — Самочувствие хорошее, к старту готов.