Констрикторы - [17]

- Боже, так неужели это правда? - прошептала Эльвира, глядя на висящий на столбе громкоговоритель. - Вот, называется, опровергла слухи...

- Успокойся, - взял ее за руку Рудольф.

Они стояли в центре сквера, обычно многолюдного, но теперь напрочь опустевшего, казалось, даже многочисленные бродячие собаки решили убраться оттуда подальше от опасности.

- ...что выражается визуально, - продолжал вещать голос со столба, в характерных "плавающих" движениях, свидетельствующих об изменении тормозных реакций, - те, кто слушал передачу по телевизору, заметили, что при этих словах многие из сидящих за столом медиков изменились в лице, словно профессор ляпнул какую-то глупость. - Одновременно возрастает мышечный потенциал, это сопровождается угнетением ряда мозговых центров, чем больше говорил профессор, тем испуганней он становился, теперь он оглядывался не только в сторону режиссера и оператора, а косился то на право, то на лево, и от этого легко могло сложиться впечатление, что он высматривает - не ворвались ли в телестудию констрикторы, - также происходит подавление центров контроля, - он начал запинаться через слово и то и дело проводил рукой по лбу, вытирая капли пота, - и возбуждение центров агрессивности. В этом периоде больной неадекватно реагирует на происходящее, и пребывает в состоянии невменяемости. - Неожиданно он махнул рукой и заговорил ровнее. Его карьера, во всяком случае - престиж среди коллег были уже утеряны (так он думал), и, значит, терять было больше не чего. - Именно тогда больной становится агрессивен и опасен для окружающих, несмотря на всю его медлительность. В нем просыпается желание крушить все вокруг, уничтожать все живое, чем он успешно и занимается. (тут в запись снова вторгся возмущенный шепот). - А? Что? Да... По истечении некоторого времени - от суток и менее, до нескольких суток, в болезни наступает следующая стадия, внешне напоминающая ускоренно текущую дистрофию: больной резко теряет силы, его организм истощается, буквально пожирая сам себя, и в течении нескольких минут наступает летальный исход. В связи с той опасностью, которую, как мы уже говорили, создает первая стадия констрикторизма, разработан следующий ряд мероприятий...

- Благодарим, - едва ли не силой оттянул в сторону профессора комментатор, - за интересный рассказ об эпидемии. - (Он тоже чувствовал, что от волнения говорит что-то не то, но с его языка упорно продолжали лететь заезженные из фраз.) - А теперь, уважаемые зрители, перед вами выступит ответственный за организацию карантинных мероприятий, призванных оградить вас от риска заболеть этой ужасной болезнью или стать жертвой констрикторов: позвольте представить вам полковника внутренних войск...

При этих словах Эльвира и Рудольф переглянулись и не сговариваясь зашагали по скверу прочь...

Квартира Рудольфа встретила их бодрым телефонным треском; надеясь, что звонят с работы (или из столицы - звонок подозрительно напоминал по долготе звучания междугородний), Рудольф метнулся к телефонному аппарату.

- Алло! - затараторил в трубке незнакомый мужской голос. - Объект 334-428?

Рудольф вздохнул и молча повесил трубку.

Шоссе в этом месте было узким, и напоминало больше не крупную междугороднюю трассу, а заурядную провинциальную дорогу. По обе его стороны, за низкими полосатыми столбиками, тянулось болото, некогда клюквенное, но теперь превратившееся в обычную грязную лужу, лишь по недоразумению сохранившую грозные способности солидной трясины. Под стать дороге смотрелся и пункт дорожной полиции - им давно не пользовались и от некогда застекленной будки остался скелет, кое-как подновленный полиэтиленовыми кусками, засунутыми в рамы и призванными защищать ее "постояльцев" от ветра. В настоящий момент будка пустовала, только телефонный аппарат жил в ней, громким звонком напоминая о себе. Гораздо современнее выглядели запаркованные по обе стороны "шоссе" машины; Стоящие возле них врач и несколько военных курили, время от времени перебрасываясь короткими фразами, при чем младший лейтенант то и дело принимался хохотать отрывистым грубым и почти неприятным смехом. Наконец, когда наступило очередное затишье, вопиющий глас телефона оказался услышан. Дружно обращенные на лейтенанта взгляды вынудили последнего хохотнуть напоследок еще раз и отправится в будку.

- Алло? - снял трубку он. - Объект 334-428 слушает... Чертова станция опять неполадки!

От бессмысленного треска у него чуть не заложило в ушах; наградив станцию эпитетом еще менее лесным, лейтенант стукнул кулаком по рычагу и вразвалочку вышел на свежий воздух, попахивающий болотной тиной.

- Кто? - шагнул ему на встречу врач.

- Не знаю... Опять сорвалось. Больше не пойду...

- Подойдешь, - уверенно возразил врач. - Куда ты денешься...

На этот раз засмеялись оставшиеся военные, что поделать, у каждого чувство юмора выражено по-своему, а вид раздосадованного младшего лейтенанта и впрямь был комичен.

Долго ждать себя телефон не заставил...

Звонил сержант. Звонил долго и упорно, до ломоты в гуляющих по кнопкам пальцах.

- Алло... - устало твердил он, дожидаясь подходящего гудка и щелчка, сообщающего, что трубку-таки взяли. - 334-428? Да правильно я набираю, правильно... от такого слышу. Чтоб вас всех.