Константинов крест [сборник] - [28]

Поторапливал больше для собственного успокоения. И Щербатов, и Порешало работали, не теряя времени. Пятно быстро сужалось. Весь вопрос заключался в том, что произойдет прежде: поисковики доберутся до могилы Пятса или калининские власти доберутся до самих поисковиков, после чего раскопки будут свернуты самым решительным образом.

Счет пошел на дни.

7.

Понизов припарковал машину на набережной Волги, возле памятника Афанасию Никитину. Напротив, через дорогу, стояла опрятная церквушка, в которой размещалось Калининское бюро экскурсий и путешествий, — цель его поездки.

В прохладном, из нескольких комнаток, помещении было тихо.

Экскурсоводы с утра выходят «на линию» — проводят экскурсии. Незанятые в этот день сотрудники засели по библиотекам. Разрабатывают новые маршруты: автобусные, трамвайные, пешеходные. Без работы не сидят. Да это и невозможно, потому что возглавляет бюро Лева Псахис. Леву знает весь город. Полненький, рыжеволосый, с живым смуглым лицом, с которого не сходит заинтересованное выражение. У Левы две страсти. Основная — он едва ли не лучший по области краевед, влюбленный в ее историю. И если узнает про что-то неизведанное, на подвижном Левином лице азарт быстро сменяется беспокойством, — ему не терпится пуститься по новому следу, пока не обогнал кто-то другой. Вторая Левина страсть, еще со времен Дворца пионеров, — фото- и видеосъемка. Собственно, благодаря ей Понизов с ним в свое время и познакомился. Надо было сделать очень качественную фотосъемку места убийства. Вспомнили о Псахисе. И тот здорово помог. На цветном панорамном снимке отчетливо различались даже зыбкие следы ног на речном песке. Расстались они, как у Понизова часто бывало, добрыми приятелями. Изредка созванивались.

В Левушкиной помощи Понизов нуждался и сейчас. Чтоб не возникло поводов для инсинуаций, эксгумацию необходимо задокументировать на месте: на видео, на фото.

Распахнутый директорский кабинет был пуст. Понизов принялся озираться.

— Вы, наверное, насчет проведения экскурсии? — окликнули его. Из-за перегородки поднялась изящная фигурка с раскосыми глазами и длинноватым носом, придававшим лицу необъяснимое обаяние. Пшеничные волосы оттенялись легким загаром. Глаза и особенно нос показались Понизову смутно знакомыми. В свою очередь, сотрудница мельком, из вежливости глянула на визитера, вдруг сощурилась, заморгала и — отчего-то зарделась.

— Я, собственно, к директору по личному вопросу, — Пони-зов как-то растерялся. Нереальное ощущение овладело им: не запомнить такое необычное лицо было невозможно. Но он не помнил. И всё-таки где-то видел! Может, в другой жизни?

— Ба! Да у нас гости, — из санузла вышел, вытирая на ходу руки носовым платком, сам директор. — Познакомься, Светик! Не приходилось прежде сталкиваться с сыщиками? Так вот он, собственной персоной! Правда, бывший, но бывший лучший.

Левушка с чувством потряс лапу Понизова.

— Менты бывшими не бывают, — привычно отшутился Понизов.

— В какой ипостаси понадобился на сей раз? Как фотограф или?..

— В обоих. Есть очень интересная тема для краеведа.

Левушка оседлал ближайший стул, жестом пригласил поближе девушку.

— Света — наша сотрудница. Не помешает? — поинтересовался он вскользь.

Тревожащий Светин взгляд мешал Понизову отчаянно. Но, конечно, он согласно кивнул.

Зная любопытную Левушкину натуру, Понизов постарался с порога заинтриговать фигурой президента Пятса, тяжкой судьбой его, историей розысков.

Левушка слушал с приоткрытым ртом, посапывая от возбуждения. То и дело подскакивал, подталкивал свою помощницу. Но когда Понизов закончил, задал вполне логичный вопрос:

— Раскопки санкционированы?

Врать Понизову не хотелось:

— Для тебя — да. Если что, сошлетесь на председателя поссовета.

— А для вас? — не поднимая глаз, уточнила Светлана.

Понизов нахмурился:

— Это уже мои дела. Соглашайся, Лева! Оба окажемся в выигрыше. Первооткрыватель — это знак на всю жизнь.

На румяном лице Псахиса проступила мука. В нем боролись азарт поисковика и опасливость чиновника, которого втягивают в сомнительную несанкционированную авантюру. Риск показался слишком велик. Лева огорченно воздел полненькие рыжеватые руки.

— Мы согласны! — опередила его Света.

Ручки Левушки опустились.

— Свет не видывал такой авантюристки! — пожаловался он. — И чего я, простофиля, на ней женюсь. Кстати, забыл представить, — моя невеста!

При слове «невеста» у Понизова всё разом срослось.

…Это было лет восемь назад. Только в июне.

Николай Понизов вышел из здания УВД на площадь Мира. Подмигнул постовому у входа. Глубоко вдохнул теплый, пахнущий Волгой воздух. Выдался чудный денек. Только что лейтенанта милиции Понизова за задержание вооруженного особо опасного преступника — знаменитого Порешало — премировали почетной грамотой и денежной премией и перевели из участковых в уголовный розыск. К тому же Пашка Гулькин из кадров догнал в коридоре и нежданно-негаданно вернул шестимесячный долг.

В кармане вдруг образовалась невиданная сумма, которой хватало, чтоб заменить движок на «Яве».

Понизов верил в судьбу и удачу. И сегодня она просто ломилась к молодому лейтенанту. А когда нам сопутствует удача, окружающие ощущают ее кожей и стремятся хотя бы прикоснуться. Встречные девушки с интересом постреливали глазками на ладного парня в водолазке, повторяющей рельеф фигуры, и, даже разминувшись, с надеждой оборачивались.