Константинопольский Патриархат и Русская Православная Церковь в первой половине XX века - [16]

.

Как уже говорилось, с 10 мая по 8 июня 1923 г. в Стамбуле по инициативе под председательством Патриарха Мелетия прошло так называемое «Всеправославное совещание» (часто называемое в литературе конгрессом) в составе всего 9 членов: 6 архиереев, 1 архимандрита и 2 мирян, представлявших Константинопольскую (3 человека), Кипрскую (1), Элладскую (1), Румынскую (1) и Сербскую (2 человека) Церкви[93]. Остальные Поместные Православные Церкви, прежде всего Антиохийский, Иерусалимский и Александрийский Патриархаты, решили в совещании не участвовать. На некоторых заседаниях присутствовали член Русского Архиерейского Синода за границей архиепископ Кишиневский Анастасий (Грибановский) и архиепископ Алеутский и Северо-Американский Александр (Немоловский), не имевшие полномочий представлять Московский Патриархат. В работе этого собрания также участвовали англикане: епископ Чарлс Гор и протопресвитер Бэкстон.

Главное внимание на совещании уделялось календарной реформе. В результате дискуссии было решено рекомендовать временно принять «новоюлианский» календарь сербского астронома профессора М. Миланковича (неподвижные церковные праздники отмечались по григорианскому календарю, а праздники Пасхального цикла — по юлианскому). Владыка Анастасий выступил в качестве руководителя оппозиции против предложенных Константинопольским Патриархом радикальных реформ, — кроме изменения календаря на совещании рассматривались вопросы о второбрачии священников, женатом епископате, отказе от подвижного круга церковных праздников, седмичного распорядка дней, сокращении богослужения, ослаблении постов, разрешении клирикам ходить в мирской одежде, стричь волосы и брить бороды и т. д. Обсуждался также вопрос об объединении с Англиканской Церковью. В результате выступлений архиепископа Анастасия от проведения значительной части намеченных преобразований отказались[94].

На первом же заседании 10 мая Владыка Анастасий заявил, что не имеет «определенных инструкций по календарному вопросу от русских карловацких иерархов». Когда на шестом заседании обсуждался вопрос второбрачия духовенства, архиепископ Анастасий заметил, что церковные каноны ясно запрещают второй брак клириков, в чем его поддержал архиепископ Александр (Немоловский). После этого заседания Владыка Анастасий покинул конгресс, не подписав ни одного его определения. В отличие от него архиепископ Александр принял участие в работе конгресса до конца, и его подпись стоит под всеми определениями. Помимо введения нового календаря, на совещании были приняты и другие постановления: 1. Священникам и диаконам разрешили жениться после рукоположения; 2. Вдовым священникам и диаконам был позволен второй брак; 3. Поместные Церкви призвали принять решения о праздновании дней святых в будние дни, до принятия нового календаря, в котором празднование дней святых будет происходить только в воскресенье, чтобы уменьшить количество праздников; 4. Константинопольской Патриархии поручили взять на себя инициативу по созыву Вселенского Собора для решения спорных вопросов. Всего на совещании состоялось 11 заседаний, 6 июня на десятом заседании все участники совещания не признали постановление состоявшегося в Москве обновленческого Собора о лишении сана Патриарха Тихона, и заявили, что «все мировое Православие считает его исповедником»[95].

Позднее находившийся в юрисдикции Русской Православной Церкви за границей епископ Никон (Рклицкий) писал: «Важнейшими постановлениями собора было решение о переходе на новый стиль и о допустимости второбрачия духовенства. Александрийская, Антиохийская и Иерусалимская Церкви не участвовали в соборе, считая его созыв неблаговременным (а Мелетия — неканоническим узурпатором). Постановления же его были ими отвергнуты, как, по выражению Александрийского патриарха, „противные практике, преданию и учению Святейшей Матери-Церкви и предложенные в качестве, как будто, легких модификаций, которые, вероятно, вызваны требованиями нового догмата современности“ (Грамота Антиохийскому патриарху от 23 июня 1923 г.). Представители Русской Зарубежной Церкви (архиепископы Анастасий и Александр) и вслед за ними Архиерейский Собор отнеслись совершенно отрицательно к этим реформам»[96]. Митрополит Антоний (Храповицкий) назвал календарные изменения «неразумной и бесцельной уступкой масонству и папизму»[97].

10 июля в письме архиепископу Финляндскому Серафиму (Лукьянову) Патриарх Мелетий ложно сообщил, что новый календарь якобы приняли «с согласия и посредством решения всех Православных Церквей». Таким же образом первоначально был введен в заблуждение и Патриарх Тихон[98]. В дальнейшем архиепископ Анастасий (Грибановский) послал Московскому Патриарху из Константинополя телеграмму о том, что далеко не все Православные Церкви приняли новый календарь[99].

Только 25 июля 1923 г. Константинопольский Синод обратился к Поместным Православным Церквам, заявляя, что ожидает их «общего одобрения» решения о церковно-календарной реформе, для того, чтобы оповестить «решение [Всеправославного] Конгресса как решение Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви». Однако значительная часть Церквей отвергла предложенную реформу