Константинополь Тихоокеанский - [22]

Шрифт
Интервал

Ну, оправдание то всегда найдётся — денег за скоммунизженный текст Рождественского не получу. А слава и признание, если таковые будут, нужны для укрепления авторитета меня-попаданца и «более лучшего» изменения действительной реальности. Говорю ж, оправдание отыщется даже самым неблаговидным поступкам.

Жуковский потащил Костика к маменьке, учинив грандиозный переполох. Я, отобрав у поэта черновики, уселся за небольшое пиано. Матушка, сёстры-братья и прочий «обслуживающий персонал» привлечённые криками впавшего в поэтическое безумие Василь Андреича ждали исполнения романс а…

— Мне писал Саша о природе тех мест, где сейчас находится. Безбрежный океан звёзд, отражающихся в великой реке Амур, величавые ели по берегам, переписка брата и Мари, их любовь, вспыхнувшая как факел в ночи за тысячи вёрст (господи, какую хрень я несу, но надо, Штирлиц, надо) — вот что послужило к написанию сего произведения. Не судите строго.

И я грянул. Разумеется, предварительно потренировался у себя в комнатах, но всё равно сомневаюсь, что вытяну на уровень Лещенко или Кобзона. Да и на два голоса петь надо, по идее. Ну, нет тут Анны Герман, что уж поделать…

Покроется небо пылинками звезд,
И выгнутся ветки упруго.
Тебя я услышу за тысячу верст.
Мы — эхо,
Мы — эхо,
Мы — долгое эхо друг друга.
И мне до тебя, где бы ты не была,
Дотронуться сердцем не трудно.
Опять нас любовь за собой позвала.
Мы — нежность,
Мы — нежность.
Мы — вечная нежность друг друга.
И даже в краю наползающей тьмы,
За гранью смертельного круга,
Я знаю, с тобой не расстанемся мы.
Мы — память,
Мы — память.
Мы — звездная память друг друга.

Кто порвал зал? Я порвал зал! Матушка и сёстры рыдают, кто-то бежит за Мари, которая в храме набирается православной благодати. За отцом скорохода погнали…

Реакцию «общественности» века девятнадцатого, неискушённой и незакалённой интернет-срачем и пропагандой нетрудно представить. Особенно когда выяснилось, что романс воспевает любовь цесаревича Александра, находящегося в далёком далеке, к его милой Мари. Кстати, придворная шелупонь девчонку после сего возненавидела ещё больше. А к Костику начали клинья бить мамзели и мадамы с вполне определёнными намерениями. Ладно бы певички были, понятно и объяснимо. А то цвет аристократии жаждет стать героинями следующего хита поэта Константина Романова, любимого ученика самого Пушкина Александр Сергеича. Вот же хитропопые особы, так и норовят разменять п… на шлягер.

Свобода нравов, царящая во дворце, ранее меня никоим образом не касалась. Танцы-шманцы я игнорил, высиживал с книгами и географическими картами, или сопровождал императора. Сашка вон блистал и завораживал слабый женский пол. Но теперь, чую не отбиться. Блин, хоть бы гадость какую не подцепить. Интересно, какие тут контрацептивы-то?

Так что последние полгода протекали весело и нескучно, сбежал от великосветских шлюх на корабли балтийского флота, вмёрзшие в лёд. Государь-император мои опасения подхватить дурную болезнь от поклонниц разделял и, насколько я понял, озаботился вместе с лейб-медиками, проблемами взрослеющего Константина. Интересно, кого мне подложат? Пора уже, ох, пора…

Ну а брат, явно рад меня видеть, считает себя в долгу неоплатном перед Костей стихотворцем. Ладно, пускай считает…

Я знал, что Александр с воодушевлением принял предложение о службе московским наместником. Отец считал, что старший сын вырос и стремится к самостоятельной жизни, но я то понимал — Сашка попросту не хочет сталкиваться с бывшими пассиями, будучи семейным человеком. Занимательная история о гвардейцах из Измайловского и Семёновского полков, вытянувших жребий послужить на Сахалине и в гарнизоне Николаевска на Амуре, и люто завидовавших возвращающимся в Петербург товарищам осталась недосказанной.

Навстречу нам на белом коне выехал сам государь император всероссийский, Николай Павлович, любимый папенька. Не удержался, старик. Хотя, какой старик- сорок пять годочков только стукнет. Здоровущий мужик в расцвете сил.

Сашка пришпорил коня, я намеренно приотстал. Надо тет-а-тет пообщаться двум первым лицам империи…

Глава 6

— Здравствуй, здравствуй славный и сердцу любезный город Ачинск, земли чулымской столица! Принимай гостей! — Константин Романов, великий князь, надежа и опора отца и старшего брата, знаменитый поэт, автор невероятных по красоте песен, инженер, книгочей и великий умник (и всё это в шестнадцать лет!) ловко соскочил с норовистого жеребца и троекратно облобызал «торжественный комитет по встрече».

Константин был абсолютно трезв, но невероятно весел и словоохотлив. Лучшие люди города на реке Чулым, наслышанные о свирепости характера второго царского сына (в сравнении с которым строгий и жестокий император считался добрейшей души человеком) направляющегося с подшефным лейб-гвардии Финляндским полком на Амур и по пути прежестоко ревизовавшего работу чиновников, немного расслабились. Значит верно, что к жителям Сибири великий князь благоволит. Сибирские тракты и сибирские ямщики ещё тот народ! Новости о выволочках, учиняемых Константином губернаторам и городским головам, передавались эстафетами от Екатеринбурга до Иркутска с рекордной скоростью.


Еще от автора Алексей Николаевич Осадчий
Золото Русской Калифорнии

Великий князь Константин Николаевич возвращается из Русской (аннексированной у Мексики) Калифорнии в Петербург и старается предотвратить Крымскую войну…


Авантюра адмирала Небогатова

Даже век спустя все попытки «переиграть Цусиму» на форумах альтернативщиков неизменно заканчивались разгромом русских эскадр. Компьютерное моделирование нескольких сотен альтернативных вариантов в «нулевые» и «надцатые» годы 21 века только подчёркивало подавляющее превосходство Соединённого флота Японской империи над Второй Тихоокеанской эскадрой. Но, в этом варианте «многомирья», после внезапной смерти адмирала Рожественского, с новым командующим контр-адмиралом Небогатовым, всё пошло иначе…


Русская Калифорния. С Югом против Севера

Третья книга серии о попаданце в великого князя Константина Николаевича, охватывает период от войны двух «половинок» САСШ — Севера и Юга, до франко-прусской войны.


Диктатура адмирала Небогатова

Вторая книга серии «Авантюра адмирала Небогатова».Принявший командование после смерти Рожественского, контр-адмирал Небогатов вопреки указаниям из Петербурга «делит» эскадру на две части и с самыми современными кораблями успешно прорывается Цусимским проливом. Вокруг Небогатова формируется команда из инициативных морских офицеров, творчески переосмысливших современную войну на море. Подводные лодки и минные заграждения помогают пресечь попытку Соединённого флота Японии бомбардировать Владивосток, начинается формирование дивизии морской пехоты Тихоокеанского флота для высадки на Хоккайдо.


От Гавайев до Трансвааля

Четвертая книга о приключениях вселенца в великого князя Константина Николаевича, «Константинополь-Тихоокеанский — 4».


Терминатор 1965

Александр, без малого триста лет отработавший "космическим шахтёром" у захватившего землю искусственного интеллекта - Великого Разума, после неудачной "перепрошивки" сознания оказался в 1965 году в теле незадачливого бухгалтера Виктора...


Рекомендуем почитать
Верховная. Свет и Тьма

Куда может привести желание помочь и любопытство? Правильно. Ни к чему хорошему. Заблудиться в лесу было наименьшей из моих проблем. Вот неблагодарные существа эти белки! Из-за них пришлось на дерево полчаса карабкаться.  Но мои проблемы только начинались. .


Реконструкторы

Два друга, два разных пути в незнакомом, странном мире. Одному суждено стать скандинавом, другому славянином – так было и в ролевой игре, в которую они играли дома, на Земле. Но только ли одни они являются реконструкторами в этой новой реальности? И как устроен этот мир? Об этом и многом другом – в заглавном произведении сборника «Реконструкторы», написанном на стыке социальной, космогонической фантастики и стимпанка.Помимо соавторской повести, в сборник вошли по три рассказа (в авторской версии) Ильи Тё («Аврора, жди меня, я иду», «Трубка мира» и «Баллистика Талиона») и Андрея Скоробогатова («Их нет», «Седые небеса Мансипала», «Игрушка на снегу»).


Миноносец. ГРУ Петра Великого

НОВЫЙ фантастический боевик от автора бестселлера «Оружейник. Винтовки для Петра Первого». Гениальный изобретатель меняет прошлое, наладив массовое производство нарезного оружия и морских мин на полтора века раньше срока.Это из его снайперской винтовки застрелен король Карл XII. Его паровые миноносцы отправят на дно шведский флот, ускорив победное завершение Северной войны.Но в новом варианте истории Петру Великому уже мало завоевать Прибалтику и «прорубить окно в Европу» – перевооруженная Россия готова бросить вызов Владычице морей! И придется оружейнику стать разведчиком «под прикрытием» и гроссмейстером «игры на мировой шахматной доске», чтобы заложить мину под Британскую империю!


Призраки Фортуны

Как вышло, что в XIX веке Россия навсегда лишилась своих земель в Северной Америке? Что это, просчет царской дипломатии или тайна, которую успешно держали «забытой» на протяжении сотни лет? Наши современники Дмитрий и Марго ведут это почти детективное расследование. Головокружительный сюжет в лучших традициях авантюрного, исторического романа, яркие образы, умение автора передать неповторимую атмосферу и аромат далекой эпохи — всё это поможет вам шагнуть в эпоху последних лет царствования императрицы Екатерины II.


Контуберналис Юлия Цезаря

Этот сюжет я сочинил в девятом классе! Тогда это была повесть, а герой был школьником и его звали Леонид. Повесть называлась «Лёнька и Цезарь». Но через 32 года героя стали звать Иваном и он стал студентом. Идеи не умирают они живут даже через 32 года!


Страсть сквозь время

1812 год, Россия. Французская армия вот-вот будет в Москве. Спасая раненого жениха, русского офицера Алексея Рощина, самоотверженная дворянка Ирина Симеонова тайными тропами везет его в свое лесное имение. Благодарный за спасение, Рощин надевает страстно обнимающей его девушке фамильное кольцо. Но что это? Под рогожей с офицером оказалась не Ирина, а незнакомка, назвавшаяся кузиной Жюли… Конфуз. Правда, Жюли невероятно бойка, ее острый язычок и смелость помогают беглецам уйти от французов. Но откуда она взялась и почему ее горячие объятья так волнуют чужого жениха?..