Константин Великий - [14]

Армянский царь не знал, что это был первый настоящий бой Константина.

* * *

Они устроились на ночлег на берегу Евфрата в безлюдном городке Зура, что более ста лет, после очередного набега персов, лежал в развалинах. Съели походный ужин римского легионера — лепешки из зерна на постном масле, запиваемые кислым вином — и легли на полу просторной комнаты более-менее уцелевшего дома.

И тут Константин в свете факела заметил на стене странную картину. Она изображала пастуха с ягненком на руках, шедшего по воде, и еще одного человека, который, очевидно, попытался сделать то же, но не сумел и сейчас тонул, с мольбой протягивая к пастуху руку.

Константин удивился, откуда здесь эта картина и что она означает. Тардат пояснил:

— Этот дом служил христианам церковью. Их так жестоко преследовали, что они были вынуждены собираться в обычных жилищах. Подобные картины я видел и в церквях моего царства. В виде пастуха изображен сын Бога, называемый христианами Иисусом. Он мог ходить по воде. Но когда Петр решил последовать за ним, ему изменила вера, и он утонул бы, если бы Иисус не вытащил его из воды. Христиане уверяют, что он может спасать людей от смерти.

— Я готов в это поверить, если завтра он спасет нас, — ответил Константин.

До ближайшего римского города, Антиохии, было пять дней Пути по территории, занятой врагами…

* * *

На рассвете объединенный отряд Константина и Тарлата покинул Зуру. Раненых солдат усадили на лошадей позади всадников. Не способных ехать верхом положили на самодельные носилки и пристроили между парами лошадей.

По пути в Антиохию им пришлось несколько раз вступать в схватку с персами, которые превосходящими силами атаковали отступающих солдат Галсрия. И всякий раз конница Константина спасала их от верной гибели.

Грязные, оборванные, но вновь обретшие боевой дух легионеры десятками, сотнями присоединялись к отряду Константина. При вступлении в Антиохию он насчитывал более шести тысяч воинов. Увидевший их Галерий не мог не выразить благодарности Константину, хотя это стоило ему большого труда.

Антиохия — место историческое, но сегодня почти забытое. Древняя столица Сирии, Антиохия была одним из первых городов на земле, где рождалась христианская Церковь. Когда в первом веке новой эры гонения на христиан заставили ее отцов-основателей бежать из Иерусалима, они обосновались именно здесь, в Антиохии. И существующая до сих пор табель о рангах самых древних Церквей планеты, расположенных по старшинству «согласно чести и древности», так называемая пентархия, ставит Церковь Антиохии на четвертое место — после Рима, Константинополя и Иерусалима. Пятерку замыкает Александрия.

Во времена Константина Антиохия была одним из самых важных и самых богатых городов Римской империи. Город украшали красивейшие дворцы, колоннады, набережные, мраморные храмы римских богов. Огромный цирк не уступал размерами римскому. Здесь по случаю приезда императора состоялись бои гладиаторов. Но после увиденного Константином на поле битвы подобные зрелища его уже не привлекали.

* * *

Прибывший в Антиохию император Диоклетиан одним из первых своих указов назначил Константина на пост командующего всей римской гвардией. Цезарь же Галерий, виновный в гибели целой армии, был подвергнут унизительной процедуре: императорская колесница величественно объезжала весь город, в ней восседал Диоклетиан; Тардат и Константин стояли тут же, а Галерию император приказал идти рядом с колесницей.

И весь путь Галерий шел, взявшись за поручень, как слуга у стремени своего хозяина. Ни одного цезаря за всю историю Римской империи так еще не унижали. И главным виновником своего позора Галерий считал Константина, сумевшего спасти остатки его армии.

Диоклетиан направил в Армению свою армию вместе с остатками войска Галерия, которому было поручено восстановить Тардата на царском троне, что через месяц и было сделано. Раненый Нарсес, персидский монарх-захватчик, бежал на юг под защиту пустыни, бросив многочисленных жен и детей. Спустя несколько месяцев они были возвращены Нарсесу в обмен на часть его земель. Таким образом, восточная граница Империи отодвинулась еще дальше — от Евфрата к берегам Тигра.

* * *

Когда наконец мир и спокойствие воцарились на восточных рубежах, Диоклетиан отправился в Рим, чтобы там отпраздновать победу. Естественно, Константин поехал с ним. Но по пути он ненадолго заехал в Дрепанум навестить мать и повидать наконец-то сына Криспа. Малыш оказался точной копией его самого: такой же крепкий, такой же бойкий и смышленый.

От матери Константин узнал, что отец за минувший год подавил мятежи восставших против Рима племен в Британии. Там местный вождь варваров Караузий провозгласил себя августом Запада. Захватив главный морской порт Галлии, лежавший на берегу пролива Фретум-Галликум (теперь это Ла-Манш), самозванец по-пиратски нападал на римские торговые суда и держал в страхе половину Империи.

Констанций Хлор сумел усмирить Караузия. Чтобы захватить хорошо укрепленную гавань, в которой обосновались мятежники, пришлось использовать мощные стенобитные машины. Караузий бежал за пролив и был пленен близ Лондиния.