Консервативный вызов русской культуры - Русский лик - [169]

Юрий Мамлеев предлагает даже не национализм какой-то дремучий, а нацио-центризм, исходя из которого Россия сама сформирует свое человечество, отринув остальное человечество монстров. Даже если весь остальной мир погибнет, то Россия останется, ибо она существует и вне территорий. "Вечная Россия неуничтожима, и неуничтожима реальность ее воплощения на разных уровнях... Россия неуничтожима так же, как неуничтожим Абсолют и Запредельная Бездна, ибо Россия - реализация их немыслимой связи!" Мамлеев считает, что Россия не может быть нормальной страной, тем более такой, "где доминирует западная профаническая цивилизация". Именно новый русский хаос и приведет к новому сильному государству в России. То есть, как бы в ответ на действия Чикатил, в ответ на чубайсовское упырство и даже в ответ на запредельную, вызывающую блевотину экстремальную прозу Ширянова и Сорокина, вынуждено будет выстоять сообщество новых сильных и героических людей, где средней нормальности места нет.

Я думаю, книгу "Россия вечная" будут еще долго разбирать философы, филологи и политологи всех мастей, погружаясь в разного рода метафизические, эзотерические глубины. Мне сейчас не до этого. Я вижу новую литературу и вижу философа, хоть в чем-то ее объясняющую, даже доказывающую ее необходимость для новой сильной России. Писатели-упыри, мыслители-упыри и даже самые обыкновенные упыри со своим запредельным погружением в подземную Русь, в царство Грязи, как в тех же книгах Елены Прокофьевой и Татьяны Ениной, по-настоящему объясняют суть нынешнего трагического состояния России. Неверие, тотальное неверие во все нынешнее: в нынешнюю политику, в нынешнюю экономику, в нынешнюю власть, в нынешнюю армию, неизбежно родит новую сильную веру, и эта вера, конечно же, придет через Русскую Культуру, которую сегодня еще плохо переваривают наши традиционалисты. Эта упыристая "окаянная" культура по сути своей куда более традиционна, чем все святыни традиционалистов, зависающие в девятнадцатом столетии. Мамлеевские уродцы, убивцы и просто люди анормального бытия, как считает давний друг Мамлеева Александр Дугин, "это русский народ, беременный метафизическим бунтом... Руша, он освобождает сокровенное нутро. Преступая, он жертвенно размазывает по горизонтали самого себя..." Продолжу я сам: его упыри - это и есть русский народ в своих бескрайних, беспредельных состояниях, всяческими способами спасающийся от всех мировых порядков и чиновных доктрин. Упыри спасли Россию и от железной хватки Петра Великого, хотя хватало упырства и в самом Петре, и от комиссаров двадцатых годов, ныне они спасают ее от, может быть, самого страшного хищника, мировой закулисы. Но и всесильная закулиса со своими миллиардами бессильна перед длинными руками убивца Юлия или же перед простодушием ножа Федора Соннова. Эта новая русская экстремальная проза вызывает шок и чувство омерзения, может быть, это блевотина пьяницы перед его окончательным протрезвлением? Может, это и есть приближение к русской апокалиптичности? Да, мы, русские, сегодня вызываем куда больший страх у всего цивилизованного мира, чем тогда, когда были супердержавой, но смиряющей свой хаос ежовыми рукавицами. Этих страхов много, кроме страха перед апокалиптичностью Юрий Мамлеев отмечает "еще страх перед русской "неподвижностью" и "внезапным динамизмом", страх перед страданием. Все это по-человечески понятно, но не по-русски. По-русски любовь (в данном случае к России) побеждает страх. У Юрия Мамлеева сквозь все его сложные и страшные доктрины прорывается главнейшее: любовь к России, потаенная, неуничтожимая любовь к России. "Русское бытие есть фактически полное отрицание всего того, что является основным в западной жизни".

В конце концов, даже западный ужастик, какой-нибудь "Кинг-Конг", в корне отличается от ужасов в книгах Мамлеева, Афанасьева или даже Сорокина, Пелевина и Ширянова. Нет там у них на Западе никакой глубинной запредельности злодейств, а с другой стороны - нет того простодушия и предельного раскаяния, любви к жертвам своим. И нет сокровенного, скрытого движения к последнему раскаянию перед смертью, как каялся Иван Грозный или же какой-нибудь заштатный убийца в камере перед расстрелом. В этом смысле запрет смертной казни - тоже абсолютно не русская мера, отменяющая тягу к раскаянию самого последнего упыря...Отменяющая тягу к страданию. В "Русской доктрине" Юрия Мамлеева много места уделено и Русской Душе. Это и микрокосм Вечной России. Это и Посредник между Богом и Запредельной Бездной. Образуя третье начало... Это и воплощение Русской Души среди так называемых богов реализация Бога в Самом Себе. Интересно, что всегда и везде общерусское Юрий Мамлеев ставит гораздо выше общечеловеческого: "Если высшечеловеческое в ...русском человеке побеждает высшерусское, то такой человек остается... в сфере единства с Богом. В другом случае, когда преобладает высшерусское начало, он, обретая единство с Богом... имеет возможность идти дальше... образуя реальность Третьего начала, или Великого Посредника, между Бездной и Богом". И как итог: "Русская Душа - в силу самой своей сути - может воплощаться только в действительно высоких существах: таких, например, как люди или боги... высшая реализация Русской Души предполагает определенный контакт или единство с Богом в качестве Великого Посредника..." Обращает внимание автор и на женственный аспект Русской Души. Без этого, очевидно, и невозможно. Помните Блока: "О, Русь моя! Жена моя..." Но главное для любого русского человека, кем бы он ни был, - жить для России, "сгореть во имя твое". Даже капля "Русской Души" в человеке, скажем, в иностранце, делает его иным, превращает в носителя Вечной России. И, несмотря на все свои предыдущие высказывания, он верит в высшее объединение русских людей. Вот это и есть наше будущее. "Любить русского человека - значит видеть в нем свое: собственные бездны, свою Русскую душу, свое родное "Я". Это может порождать необыкновенное родство... Русский "правый" может любить русского "левого" и наоборот, ибо национальное единство и любовь превыше всего, и эта любовь может превратить в ничтожество все, что нас разделяет..." При всем этом есть в Русской Душе последняя тайна, превращающая и саму любовь и все другие проявления Русской Души в мистерию... Вот так, через упырство, преодолевая его, извергая его во врагов Русских и Божиих, русский человек приходит к своей сокровенной русскости. "В глубине, в тайне, в открытых еще безднах можно видеть в других русских своих сопутников после смерти, своих родственных по тайне существ, бездноносителей,.. но именно в высшей России,.. в которых разрешается то, что недоступно уму, но что составляет твою внутреннюю суть". В этих, может быть, и сложных для иных читателей постулатах, Юрий Мамлеев определяет суть доктрины: лишь в русскости своей историческая Россия спасала, спасает и будет спасать себя дальше. И, к счастью, для врагов наших русскость эта не всегда и не для всех открыта, она сокровенна, таинственна и безбрежна, допуская во имя спасения любые погружения в Бездну, любые "провалы" и "окаянства", никогда не становясь при этом слугой дьявола. Даже во зле и злобе своей, в вольных и невольных разрушениях, Русская Душа "не может воплотиться среди демонов" - ибо это проявление сверхэгоизма, беспощадного и абсолютного, чего лишен в России даже последний злодей...