Консервативная революция в германии 1918-1932 - [39]

Для Гвардини Христос был низвергателем этого вечного цикла. Не в примитивном смысле, как ворвавшийся в цветущий мир снаружи дух. Для подобных банальных суждений Гвардини слитком умен. Его критика более тонкая, нежели суждения Вайнингера. «Вместе с тем не надо считать, что Христос избавил от побуждения к духу; это всё равно, что сказать о переходе дионисийца к Аполлону. Но греки и сами были в курсе того, что Дионис и Аполлон были братьями, а потому в основе своей мало чем отличались друг от друга. Дух, который собой воплощают и Аполлон, и Афина, с христианской точки зрения кроется в той же самой физической природе, в которой господствуют Дионис и Деметра. Он — дух, она — натура, но это два аспекта одной и той же самой общей действительности». Подобно Вайнингеру Гвардини ведет речь о свободе отдельной личности, о её решении и привязанном к ней циклу — даже если это решение ведёт к иным целям, нежели было обозначено у Вайнингера. Для Гвардини Христос — это одновременно и воплощение, и преодоление мифа о «спасителе». «Действия Спасителя Христа принципиально лежат в иной плоскости, нежели у Диониса и Бальдра... Кто такой Христос? Он — тот, кто как раз избавляет от того, что заключено в спасителях. Он освобождает человека от неизбежности чередования жизни и смерти, света и мрака, взлета и падения. Он ниспровергает пленительную, по-видимому, насыщенную бытийственными смыслами, но на самом деле подчиняющую себе личный выбор монотонность природы.... В сфере мифов о спасителях у индивидуума нет места».

Но по причине чего Христос ниспровергает Вечный Цикл? Гвардини дает следующий ответ: «Вследствие того, что он прибывает «сверху». В данном случае подразумевается цитата из Евангелия от Иоанна (8,23): «Он сказал им: вы от нижних, Я от вышних; вы от мира сего, Я не от сего мира». Согласно Гвардини свершенное Христом нарушение цикла является ничем иным, как уничтожением ежегодного чествования спасителей. Он дает «свободное действие» для развития событий «безвозвратного часа»: «Спасители происходят от осколков природы и мира сего; Христос — от триединого Бога, который ни в коем случае не может быть пойман в силки закона вечной смены жизни и смерти, света и мрака. Он происходит от суверенной, могущественной божественной свободы. Уже вследствие этого он избавляет от мировых законов... Христос показывает, кто есть истинный Бог: не бесконечный нуминозный поток, не первопричина мира сего, не высшая идея, а самостоятельный Творец и Повелитель Всего».

Указанная «неповторимость часа» — это архимедова точка опоры, при помощи которой христианство стремится перевернуть конкурирующие мировосприятия. Однако в то же самое время данная «неповторимость часа» — это точка, откуда исходят все принципиальные критические выпады в адрес христианской системы мира.

3.2. Линия и шар

До сих пор мы следовали точно за Вайнингером и Гвардини. Теперь надо продолжить эту курс.

Через утверждение «безвозвратного часа» христианство прерывает круговорот. Смерть на кресте, принятая Христом, происходит в совершенно определенный, невозможный ни в каком другом месте, ни в какое-то другое время момент. Всё то, что было до этого, уже не может повториться. То, что случается после этого, является совершенно иным, нежели было раньше. Христианство вводит также второй такой «безвозвратный» пункт. Это конец времен — Страшный Суд. И всё, что происходит в жизни христианина, размещается на линии, которая проведена между этими двумя точками. Линия, которую исповедовавший совершенно иную религию Вайнингер назвал «односторонней», то есть необратимой.

Отсюда развитие событий складывается в историю, вообще только лишь с этого момента история в подлинном её смысле становится возможной: что-то произошло и второй раз это уже не может случиться, так как ушло в прошлое, безвозвратно миновало. Мир ввергнут в бескрайнее количество уникальных моментов, так как прошлое и будущее поглощают настоящее. Я живу уже не здесь и сейчас, потому что я живу благодаря прошедшему, из которого всё произошло, и в ожидании будущего, в котором всё разрешится.

Именно с этих позиций со своей критикой [христианства] выступают конкурирующие системы мировосприятия. Они говорят, что подобный мир был бы опустошенным. Всё бы исчезло в поспешном движении, так как ничто нельзя было бы гарантированно скрепить: всегда мгновение находилось бы в то же самое время и в прошлом, и в будущем. Идея неустанного движения к заданной точке полностью изничтожила бы предчувствие лучшего будущего. При этом нет никаких существенных различий в том, идёт ли речь о движении в христианское Царство Божие, или в бесклассовое общество или же в какой-то иной пункт назначения. А также на этой линии с её «односторонностью» могло развиться явление с противоположным знаком, сугубое озиратель-ство, например, в форме историцизма.

В данном месте хотелось бы изучить вопрос, является ли христианство единственной религией, которая направляет собственное мировосприятие против цикличной системы мира. Надо только упомянуть, что Гвардини среди прочих «крупных» религий в качестве исключения упоминал буддизм. Но в любом случае для Запада христианство стало судьбоносным явлением. Именно оно вызывало к жизни секуляризацию, разнообразные учения о прогрессе, создало «современный мир», против которого направлено консервативнореволюционное восстание.