Консервативная революция в германии 1918-1932 - [21]

«Консервативная революция» также пользуется возможностью, чтобы извлечь пользу из веймарского правления. Время первого периода она использует для толкования и ориентирования. По-военному кратко она излагает за это время свою программу и весьма выделяется на фоне ненадежных союзников. Когда же консервативные революционеры нащупывают свой собственный путь, то паруса республики надувает ветер мнимой стабильности, а потому оставшееся время было посвящено ожиданиям и тщательной подготовке. На третьем, закатном этапе в истории республики «Консервативная революция» идет в атаку, но этот бой, тем не менее, выиграла не она, а конкурирующий с ней национал-социализм. Поэтому важные для «Консервативной революции» события приходятся большей частью на первый период, который во многом может восприниматься как продолжение войны. Третий период, в особенности между 1929 и 1932 годами, является самым плодоносным, именно тогда вышла большая часть печатных материалов принципиального значения.

2.5. Новый революционный тип

Первые пять лет в истории Веймарской республики были временем гражданской войны. Новое слабое республиканское государство вооруженным путем восемнадцать раз пытались свергнуть левые силы (самые важные выступления: Союз Спартака в 1919 году,

Красная армия в Руре в 1920 году, Центральная Германия в 1921 году), а также было три путча, устроенных крайне правыми (Капповский путч в 1920 году, путч в Кюнстрине и путч Гитлера-Людендорфа в 1923 году). Кроме этого в Рейнской области и в Пфальце шли сепаратистские выступления, в ходе которых была пролита кровь («кровавое воскресение» и битва у «Семи гор» в 1923 году, бои в Пирмазенсе в 1924 году).

При этом слабость государства предопределила тактику его выживания — оно сталкивает между собой противников. Таким образом, дело доходит до фарса. Например, формально социалистическое правительство во время Капповского путча, организованного правыми активистами, санкционирует всеобщую забастовку. Однако затем для подавления забастовок в Руре, участники которых симпатизировали коммунистам, за отсутствием собственных боеспособных частей использует военизированные формирования, которые открыто симпатизировали правым путчистам.

Гражданско-буржуазная субстанция, которая могла выступать опорой Веймарской республики, в последующие годы медленно, но неуклонно изнашивается, дробится и разлагается. При этом даже не самой важной предпосылкой было то, что в результате инфляции оказались разорены средние слои. Если бюргера лишить его прошлого уровня жизни, он в душе останется бюргером, то есть воспользуется первой же возможностью, чтобы восстановить его прошлое состояние. Это всего лишь потеря позиции в привычной иерархии, что может быть в любое время исправлено благодаря изменению экономической ситуации в стране. Сама же иерархия при этом остается неприкосновенной.

До сих пор социологи не полагали достаточно насущным, чтобы рассматривать два процесса «де-бюргеризации», которые шли бок о бок (нередко пересекаясь друг с другом). Пусковые механизмы кроются гораздо глубже. Глубже, поскольку речь идет не о лишении чего-то, а о прибавлении. О преумножении дополнительных образов, связанных с жизненными переживаниями, которые — не отражение количественных изменений, а признак качественного перелома. Это образ жизни, которая развертывается вне привычного XIX века и вне привычной для него структуры общества. Несколько поколений провели четыре года войны, наложивших глубокий отпечаток, будучи изолированными от гражданского мира. Гражданская война, вспыхнувшая в Германии после 1918 года, была ничем иным как продолжением мировой войны, лишь перенесенной на другой уровень. В итоге она оказала почти то же самое, только не столь ярко выраженное воздействие. Кроме этого гражданская война охватила те слои юношества, которые в своё время были слишком молоды, чтобы быть призванными на фронт.

Среди форм, которые в мирное время способствовали продлению приобретенных переживаний тысяч переставших быть гражданскими молодых людей, можно назвать т. н. фрайкоры — «добровольческие корпуса». Так именовались составленные из добровольцев формирования, которые использовались либо для подавления коммунистических выступлений, либо в приграничных конфликтах (Верхняя Силезия в 1921 году), либо на внешних театрах боевых действий, там, где некогда проходила линия фронта (Прибалтика в 1919 году). Одни оказывались во фрайкорах или по собственному желанию, или же из-за презрения к республиканскому правительству, вторые приходили в их ряды по совершенно неясным для них самих причинам, на свой страх и риск.

Эти различия в мотивации можно обнаружить и на примере структуры добровольческих корпусов. Внутри страны они носили локальный характер, занимались охраной местных жителей, имели непродолжительное существование, а их состав был во многом сословным (студенческие отряды, гимназические формирования, крестьянские корпуса). Эти качества как бы облегчали возвращение общества в непривычное для многих состояние. Иначе обстояло с «балтийцами» и бойцами из Верхней Силезии, которые принимали участие в сражении у Аннеберга. Здесь бои идут вдали от привычной для многих среды обитания. Поскольку речь идет не о внутриполитическом конфликте, то здесь собираются самые разные люди. В этих формированиях тон задают бывалые фронтовики, тем более что они не состоянии вернуться туда, откуда были призваны на фронт.