Конница на войне: История кавалерии с древнейших времен до эпохи Наполеоновских войн - [35]

> Рис. 24. Фракийский гипотоксот. IV в. до н. э.

Вооружение македонских всадников было идентично греческому, но имело другие названия и элементы местной художественной обработки. Тактика также была одинаковой, однако македонцы сумели, в силу образовавшегося у них централизованного государства, создать сильную кавалерию за счёт более высок эй дисциплины, больших мобилизационных возможностей и лучшего финансового обеспечения.

РИМ И ЕГО ПРОТИВНИКИ

Распространённое мнение о слабости римской кавалерии не имеет под собой достаточных оснований. Наоборот, в Италии издревле уделяли больше внимания коннице, чем в Элладе (195 т. 1, с. 191—192). Несмотря на то, что только 20% территории Апеннинского полуострова занимали равнинные земли, это позволяло разводить там количество лошадей, достаточное для того, чтобы снабжать ими племена Италии и близлежащие государства. Области эти находились на юге Апеннин и назывались Апулия, Калабрия и Лукания. Они были населены племенами япигов, месапов, калабров, салентинов и луканов.

Область Лация, где был основан Рим, по географическим условиям не была пригодна для выпаса многочисленных табунов, но зато непосредственно граничила с Апулией, где всегда можно было закупить или выменять нужное количество коней для армии.

Древние предания, обработанные Вергилием в «Энеиде», донесли до нас сведения о том, что после разгрома Трои часть её жителей во главе с Энеем покинула Малую Азию и, после долгих скитаний, пристала к берегам Лации, где Эней сумел подружиться, а затем и породниться с Латином, царём латинян. После смерти царя Эней сам стал править этой областью и остатками своего народа, ассимилировавшего с местными племенами. В «Илиаде» Гомер часто называл троянцев «конеборными». Это очевидно говорит о том, что последние умели прекрасно обращаться с конями. По крайней мере, два античных автора — Плутарх (102 т. 3, с. 30) и Вергилий указывают, что священное конное состязание для подростков называлось у римлян «Троя». У последнего, в поэме «Энеида», это описано так:

«Юный блистающий строй на виду у отцов выезжает,

Взнузданных гонит коней, — и дивится, на мальчиков глядя,

Весь тринакрийский народ, и шумит с троянцами вместе.

Коротко стрижены все, по обычаю всех увенчали

Кудри, и каждый по два кизиловых дротика держит.

Лёгкий колчан у иных за плечом и цепь золотая,

Гибко спускаясь на грудь, обвивает стройную шею.

На три турмы разбит отряд, перед каждой турмой —

Юный вождь, и за ним двенадцать отроков скачут,

Строй соблюдая тройной, блистая равным уменьем.

Всадники в первом строю за Приамом едут, ликуя, —

Славный твой отпрыск, Полит, наречённый именем деда,

Вскоре возвысит твой род на земле италийцев; а ныне

Мальчика мчит фракийский скакун — весь в яблоках белых,

С белой звездою на лбу, с перетяжкой белой у бабок,

Атис — ведут от него латиняне Атии род свой — Атис,

Аскания друг, пред третьим красуется строем.

Юл прекраснее всех — перед третьим строем гарцует;

Конь сидонский под ним был подарен прекрасной Дидоной

Мальчику в память о ней и в залог любви нерушимой.

Отроков мчат остальных тринакрийские кони, которых дал им Акест.

Трепетный юный отряд дарданцы плеском ладоней

Встретили, с радостью в нём черты отцов узнавая.

После того, как они мимо зрителей всех проскакали,

Близким радуя взор, Эпидид им голосом громким

Подал издали знак и бичом оглушительно щёлкнул.

По трое в каждом ряду разделился строй, и немедля

Два полухория врозь разъехались; после, по знаку,

Вспять повернули они, друг на друга копья наставив,

Встретились, вновь разошлись и опять сошлись на широком

Поле; Всадников круг с другим сплетается кругом,

Строй против строя идёт, являя битвы подобие.

Вот одна сторона убегает, а вот, повернувшись,

С копьями мчится вперёд; вот обе смыкаются мирно,

Рядом летят… — На критских холмах, повествуют, когда-то

Был лабиринт, где сотни путей меж глухими стенами

В хитрый сплетались узор, и где все путеводные знаки

Людям помочь не могли, безысходно блуждавшим вслепую,

Также теперь следы перепутались юных троянцев,

То убегавших стремглав, то сходившихся в битве потешной,

Словно дельфины, когда в многоводном море Ливийском

Или Карпафском они затевали резвые игры.

Эти ристания ввёл, состязанья устроил такие

Первым Асканий[52], стеной опоясав Долгую Альбу;

Древним латинянам он искусство передал это,

Отроком сам обучившись ему с молодёжью троянской.

Внукам своим завещали его альбанцы, от них же

Рим воспринял его и хранит, как наследие предков.

Отроков строй «троянским» зовут и «троянскими» — игры,

Что и доныне у нас в честь святого прадеда правят»

(13, с. 211-212) В свой ранний царский период римское общество делилось натри трибы: рамны, тацим и луцеры (295, с. 586), они же составляли основу римских родов. Каждая триба делилась на 10 попечительств — курий, которые в случае военных действий выставляли, кроме 100 пехотинцев, ещё по 10 всадников. В сумме это давало 300 кавалеристов (256 т. 1, с. 69), входивших в римское войско, именуемое легионом (от legio — «сбор»). Каждой сотней всадников командовал трибун — келер (256 т. 1, с. 72-73).

Позднее, по мере увеличения численности римского населения, три основных рода поделились на «старших» и «младших». Получилось всего 6 триб, делившихся каждая на 10 курий, следовательно, число войск и, в частности, всадников, увеличилось вдвое. Теперь римский легион насчитывал уже 600 конников (265 т. 1, с. 83).