Конкурс красоты - [32]
— Но ты — ты же продолжаешь говорить!
— Я говорю только с призраками… Только с призраками.
— Сейчас ты говоришь со мной.
— Потому что ты тоже…
— Нет!
— Да. Что, по-твоему, Старлаб, ты делаешь в нашем времени?
— Ты хочешь сказать, что я — из будущего?
— Нет. Ты из места, где нет ни прошлого, ни будущего. Прошлое у вас запретили, будущего еще не придумали. А настоящее просто украли… Ты из Центра мира. А когда находишься в центре, время уже не нужно. Нужно только постоянно делать одно и то же. Одно и то же. Каждое утро чистить подгнившие за ночь зубы. Каждый день созерцать кожуру мандарина…
— Еще свое отражение в зеркале…
— Это одно и то же. Когда из человека высасывают настоящее, как желток из яйца, ему остается только любоваться в зеркало на свою скорлупу.
— Кто у нас похитил настоящее?!
— Тише… Не разбуди моих учеников. Поверь, нет ничего хуже учеников и последователей, бодрствующих ночью. Все сомнения зарождаются в часы бессонниц, как личинки капустницы. Если у тебя когда-нибудь будет своя философская школа, следи за тем, чтобы твои последователи хорошо спали… О чем я? Кто похитил у вас настоящее? Я думаю, те, кто похитил, сами не знают об этом. Может, только догадываются. И сами боятся этих догадок. Потому что, как только они понимают, что они — это и есть они, — наступает смерть.
— О ком ты говоришь, Платон?
Старлаб стоял напротив Платона, встряхивая руками; ему казалось, что руки наполняются мрамором.
— Была такая страна, Атлантида.
Желтое пятно в центре атлантической синевы. Тяжелые сладкие ливни над пьяными от плодородия нивами. Женщины с голыми, пахнущими травой бедрами, по которым стекают капли дождя. Пятна солнца на трясущихся от смеха животах. Мужчины с кипящим, как облако, мозгом и языком, подобным молнии. Стада детей, бредущих на тонких пыльных ногах в школу. Веселый смех стариков и старух, нарядившихся в ожидании легкой смерти.
Жители Атлантиды достигли всего. У них есть Все. Большое, сладкое сверху, соленое снизу и приперченное по бокам — Все.
И когда они поняли (а они долго отказывались это понимать), что у них есть все, они стали искать то, чего им не хватает.
Женщины с усыпанными дождем бедрами, мужчины с молнией в теплых ртах; дети, дерущиеся в зарослях лимонника возле школы…
Они молча поднялись и отправились узнавать, чего им не хватает.
Там, где есть все, должен быть философ. И он был в Атлантиде, свой философ, удобный и безопасный, как бритвенный станок. Философ, заправленный качественной нержавеющей мудростью. Осторожно, чтобы не поранить, сбривающий поросль бесплодных сомнений с солнечной кожи сограждан. Обворовав философов прошлого, он постепенно начал воровать из будущего, переписывая у своих еще не родившихся последователей целые страницы. Эта самая бессовестная разновидность плагиата считалась признаком гениальности.
И вот жители Атлантиды пришли к философу, жалуясь на то, что у них есть все и они не знают, чего им не хватает.
Философ посмотрел на них. Тени от облаков пятнами скользили по бесконечным головам с черными дырочками распахнутых от нетерпения ртов. И эти дырочки нужно было срочно зашпаклевать простой и быстросхватывающейся Идеей.
И философ произнес: «Капитуляция».
Облака замерли, зато забурлили головы. Капитуляция! Нам не хватало капитуляции! Нам нужна капитуляция!
В тот вечер жители Атлантиды спокойно ели, пили, плясали, пели и, запив ужин солоноватым вином любви, спокойно отходили ко сну. В последний раз.
Со следующего дня они начали судорожно искать, кому бы капитулировать. Был объявлен конкурс, создан специальный совет. Совет заседал при факелах и наблюдал, чтобы отбор кандидатов, с которыми можно было бы заключить пакт о капитуляции, происходил честно и прозрачно.
Стали приплывать первые робкие претенденты.
Прибыли египтяне на большой надувной пирамиде, долго ходили, выпучив глаза и выставив перед собой согнутые руки. Уплыли.
Прибыли иудеи, заявили: всем сделать обрезание, не есть свинины и не трогать диссидентов. «Кого?» — переспросил отборочный совет. Не договорились. Уплыли.
Прибыли греки на многих кораблях, требовали вернуть какую-то Ленку-Подстилку. «Кого?» — переспросил отборочный совет. Вперед вышел подслеповатый грек, ударил в струны, долго объяснял, кого. «Да идите вы в Трою!» — не выдержал совет. Уплыли.
Остров истекал ожиданием. Наконец, прибыли те, кого все ждали.
Никто не запомнил их лиц, их имен, их богов. Тусклый хозяйский взгляд; голос, звуки которого не впитывались памятью. Приплыли, потрепали по щеке детей, оказали почтение старцам, запечатлели гигиеничный братский поцелуй. Подписали пакт, уплыли.
Им долго махали вслед. Очень долго и сильно. Пока не заболели от махания кисти рук, не стали хрустеть и ломаться кости, разрывая мясо запястий, заливая кровью песок пляжа.
— Через некоторое время остров затонул. За один день. Когда человек перестает думать, за него начинает думать природа. Стихийные бедствия — это ее наиболее внятные мысли.
— Атлантида…
— Атлантида затонула только потому, что хотела затонуть. Она стала слишком тяжела для самой себя.
— Но Центр мира — это же не остров, он среди бесконечной суши…
Две обычные женщины Плюша и Натали живут по соседству в обычной типовой пятиэтажке на краю поля, где в конце тридцатых были расстреляны поляки. Среди расстрелянных, как считают, был православный священник Фома Голембовский, поляк, принявший православие, которого собираются канонизировать. Плюша, работая в городском музее репрессий, занимается его рукописями. Эти рукописи, особенно написанное отцом Фомой в начале тридцатых «Детское Евангелие» (в котором действуют только дети), составляют как бы второй «слой» романа. Чего в этом романе больше — фантазии или истории, — каждый решит сам.
Новый роман известного прозаика и поэта Евгения Абдуллаева, пишущего под псевдонимом Сухбат Афлатуни, охватывает огромный период в истории России: от середины 19-го века до наших дней – и рассказывает историю семьи Триярских, родоначальник которой, молодой архитектор прогрессивных взглядов, Николай, был близок к революционному кружку Петрашевского и тайному обществу «волхвов», но подвергся гонениям со стороны правящего императора. Николая сослали в Киргизию, где он по-настоящему столкнулся с «народом», ради которого затевал переворот, но «народа» совсем не знал.
Философская и смешная, грустная и вместе с тем наполняющая душу трепетным предчувствием чуда, повесть-притча ташкентского писателя Сухбата Афлатуни опубликована в журнале «Октябрь» № 9 за 2006 год и поставлена на сцене театра Марка Вайля «Ильхом». В затерянное во времени и пространстве, выжженное солнцем село приходит новый учитель. Его появление нарушает размеренную жизнь людей, и как-то больнее проходят повседневные проверки на человечность. Больше всего здесь чувствуется нехватка воды. Она заменяет деньги в этом богом забытом углу и будто служит нравственным мерилом жителей.
Поэзия Грузии и Армении также самобытна, как характер этих древних народов Кавказа.Мы представляем поэтов разных поколений: Ованеса ГРИГОРЯНА и Геворга ГИЛАНЦА из Армении и Отиа ИОСЕЛИАНИ из Грузии. Каждый из них вышел к читателю со своей темой и своим видением Мира и Человека.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.