Конфетти для близнецов - [24]

Тем временем Мягкий — я узнала его! — зашел в соседний подъезд. «А вот я сейчас сама за ними прослежу!» — новая и свежая, как сегодняшнее утро, мысль посетила мою горячую голову. Оглядываясь, я припустила следом.

Гудел лифт, и я справедливо рассудила, что гудит он вместе с Мягким внутри, поэтому побежала по лестнице. Я почти угадала — отдуваясь на шестом, я услышала, как этажом ниже раздался звонок в дверь.

Тихонько спустившись на пролет, осторожно выглянула — в этот момент дверь как раз открывалась.

— Привет, пузатый, — приветствовал хозяина квартиры Мягкий, а тот в ответ зашелся хриплым кашлем, что, видимо, означало: «Здравствуй, дорогой друг, я тоже очень рад тебя видеть!»

Тем временем Мягкий достал из кармана какие-то бумажки и сунул под нос Пузатому. Тот наклонился ближе, и я на всякий случай стала рассматривать его.

Пузатый друг Мягкого дверь открыл в усах и трусах и, на первый взгляд, весь состоял из пива и рок-н-ролла. Из пива даже больше!

— Похож? — сурово спросил Мягкий, забирая фотографии.

— Ну, если отойти на пять метров и закрыть глаза, то похож! — снова хрипло засмеялся Пузатый. Интересно, у него каждый день такое хорошее настроение или только когда гости приходят?

— Пиво жрать кончай, — разочарованно припечатал Мягкий, явно намереваясь закончить этот неудачный визит. А может, удачный?..

Я не стала дожидаться, когда они расцелуются в нежных заверениях любви, дружбы и плодотворного сотрудничества, поэтому вызвала лифт, чтобы выскочить из подъезда раньше Мягкого.

Лифт чмокнул дверьми, и, быстро сунувшись в кабинку, я нос к носу столкнулась с молодым созданием мужского пола, всезнающий взгляд которого говорил: «Ты ничего, бэби, но я так устал от этой жизни…» Поддерживать невозмутимость ему мешали сползающие штаны, которые он точно украл у пациента доктора Дэвиса, и трогательные «семейки» в бабочках, выползающие из штанов. Выбегая на площадку, я ему подмигнула, чтобы не расслаблялся.

Как только за «детьми» закрылась дверь, Любовь Яковлевна, вздыхая, прибрала на кухне, приговаривая что-то вроде: «Если на то дело пошло… нам надо… а тут ще палки в колеса подкидывают…»

Повздыхав, она погладила Майбаха, дремавшего на Пашкином шарфе, и потянула к себе телефон.

— Алле! У меня есть к вам… одно дело!

— Юль, подходи на нашу остановку, нас до Швейцарии дядь Витя подкинет! — позвонила Ирка, и я прибавила ходу, все еще оглядываясь. Но то ли у Мягкого в этом доме были еще знакомые разной степени нужности и пузатости, но ни его дубленки, ни его самого я больше не заметила.

— Сейчас, сейчас, девчонки! — Инкин отец тянулся, открывая мне дверь. — Садись!

Я быстро нырнула в машинное тепло, чмокнув Пашку, а заодно и сестру, ворковавших на заднем сиденье.

— Поехали! — разрешила я, но нога дяди Вити уже и без моих позывов была на газе. Иногда мне кажется, что, ставя машину в гараж, он добирается домой на одной левой, правую ногу на всякий случай оставляя на этой педали!

Прекрасный солнечный да еще для некоторых выходной день для некоторых дорог в городе стал причиной небольших пробок.

— Ну что, дружок, перепрыгнешь ту машинку? — ласково разговаривал Инкин родитель с кем-то, стремящимся вырваться вперед, несмотря на затор и запрещающий сигнал светофора. — Я подвинусь!

— Ир, я взяла! — я повернулась и сделала страшные глаза, намекая на загадочную трубку с именем сестры.

Но Ирка отмахнулась, что означало: «Потом, не грузи!», и поинтересовалась, купила ли я коньяк. Вот если бы я его не взяла, это были бы проблемы! Я сердито отвернулась.

— Не сон ли это? — тем временем обрадовался дядя Витя, проскакивая обычно очень сложный перекресток. — Вот это повезло! О, нет! Откуда они взялись?

Повернув по инерции голову, я заметила машину «гайцов», а дядя Витя зашептал:

— Соль в глаза, соль в глаза, соль в глаза… чеснок, чеснок, чеснок… видите? Сработало! — он довольно рассмеялся, миновав гаишников и возможный штраф за что-нибудь, ведь никто из них так и не повернулся. Соль в глаза!

Я не разделяла его радости, поскольку ощущение опасности усиливалось с каждой минутой! Как Ирка этого не понимает?! И даже жизнерадостный январский день не мог проникнуть через крышу моего беспокойства.

— Какая старая офигенская вещь! — быстро управляя автомобилем, дядя Витя выкрутил приемник погромче, откуда на весь салон визгливо понеслись какие-то старинные афроамериканские ритмы.

— Потише! — тут же заорала Ирка, поскольку из-за старой офигенской вещи прослушала, за что ее так любит Пашка, в данный момент перечислявший достоинства подруги, а самые выдающиеся — заодно и поглаживал. Дядя Витя пожал плечами и убавил громкость, а Ира объявила, что мы уже подъезжаем.

— Держитесь немного, входим плавно в поворот… — предупредил водитель, сворачивая на лесную дорогу. — Ну вот, сейчас я вас десантирую! Можно вылезать! — объявил он через несколько минут.

Мы вылезли на стоянке, которая была под завязку забита всевозможными автомобилями.

— Позвоните — я вас заберу! — предложил дядя Витя, лихо развернулся и укатил.

— Классно! — заявила Ирка. Кругом сновали люди в ярких комбинезонах, с лыжами, сноубордами, санками. Снег слепил глаза, жужжал подъемник, и кутерьма была приличная!