Конечная – Бельц - [59]

Весь следующий день оба старались не заговаривать друг с другом и механически выполняли повседневную работу. Но Марк все же попытался растопить этот лед и завел разговор о том, почему он тогда ослушался Карадека. Как испугался, что заявятся полицейские, узнают, кто он такой, и его вышлют назад, на Украину. Как он прятался, как Марианна приютила его, а потом посоветовала вернуться к работе. Для Карадека объяснения Марка мало что значили: единственно важным для него было то, что молодой человек вернулся. Он постарался рассеять беспокойство Марка, сказав, что следствие увязло в этом деле и, скорее всего, убийство Жюгана так никогда и не раскроют. Затем они взялись за работу и рыбачили два дня – пока «Пелажи» не выдохлась и не выбыла из строя.

Марк стоял на палубе, выпрямив спину, расставив ноги, держась за лебедку трала. Легкий бриз ласкал его щеки, полуденное солнце грело макушку. Со времени прибытия на остров у него часто возникало ощущение, что он безбилетный пассажир, незаконно попавший сюда, нацепив маску настоящего моряка. Часто, но никогда так явственно, как в тот день на борту «Пелажи» – когда он совершенно безнаказанно наслаждался теплом и сверкающей красотой океана, в то время как любой профессиональный моряк проклинал бы эту чертову посудину, застрявшую здесь, на причале, тогда как другие моряки далеко в море наполняют трюмы рыбой.

«Пелажи» застыла в безмолвии, только снизу изредка доносились приглушенные удары молотка Карадека или скрежет его ключа-шестигранника. Вскоре из трюма послышался поток брани, и из люка показалась красная сердитая физиономия Карадека, поднимавшегося по приставной лесенке. Он высунулся на половину своего корпуса и вытащил из чрева судна какой-то цилиндрический предмет – покрытую машинным маслом непонятную конструкцию с лопастным колесом и целым пучком обрезанных черных проводов длиной сантиметров тридцать.

– Чтоб он провалился, этот сраный пылесос!

Карадек положил агрегат на палубу и вытер вымазанные маслом руки о рабочий комбинезон.

– Обойдется мне в целое состояние!

– А что это?

– Генератор. И он сдох. А без него – нет электричества. Дай тряпку, она в кабине. А еще возьми бумагу и карандаш.

Марк сбегал на мостик и вернулся с клетчатой тряпкой, блокнотом и шариковой ручкой.

– Пойдешь к Лестреану и закажешь мне вот это, – сказал Карадек, вытирая руки. – Генератор переменного тока GX на семьдесят пять ампер, всасывающий насос, спускной вентиль на четверть дюйма, пять литров моторного масла. Объясни ему хорошенько, что мне это нужно прямо сейчас. Ну и заодно прихвати солидол, корабельную смазку, канистру моющего средства «Солтар» и банку синей эмали «Топлак». И давай живее!

Марк прыгнул на причал и направился в другой конец порта, в лавку Лестреана под огромной вывеской с надписью наклонными желтыми буквами «Западный флот».

В лавке не было ни души. За стойкой, заваленной открытыми книгами учета, каталогами деталей и рыболовного оборудования, стоял пустой табурет. Марк из любопытства обошел несколько стеллажей с приспособлениями для рыбной ловли, меж которых грудами валялись сапоги, канаты, жилеты, черпаки, ножи, катушки с леской и прочие замысловатые штуковины, от которых исходил резкий запах резины и какой-то особый дух, свойственный новым вещам.

– Чем могу быть полезен?

За стойкой появился низенький седовласый мужчина.

– Привет, – сказал он, протянув Марку руку. – Я Ив Лестреан. Помнишь меня?

– Кажется, да.

– Я был в «Гавани» в тот вечер, когда ты приехал.

Марк вытащил из кармана список и вопросительно поднял брови. Лестреан взял листок, пошел в подсобку и через несколько минут вернулся с целой горой канистр, коробок и пакетов.

– По поводу генератора скажи Жоэлю, что поставка будет завтра, – проговорил он. – Вам повезло, иногда приходится ждать целую неделю.

– Сколько…

– Не бери в голову, у нас с Жоэлем свои расчеты.

Марк вышел из магазина, нагруженный тяжелой поклажей.

Когда он добрался до «Пелажи», Карадек уже снял комбинезон и закрывал на ключ кабину. Марк сложил покупки на палубе, и они вместе пошли к белому пикапу.

Тепло этого ясного, почти весеннего дня омрачала единственное обстоятельство – всего в нескольких милях от них кто-то, скорее всего, до отказа набивал трюмы рыбой.

Когда они вернулись, Карадек метался по дому, как тигр в клетке. Марк достал из пачки сигарету, заметив вопросительный взгляд Карадека.

– Разве вы курите?

– Бывает.

Марк похлопал по карманам джинсов и куртки.

– Зажигалку?

– Да, свою оставил на судне.

– Посмотри в супнице.

Марк взялся двумя руками за бело-синюю фарфоровую супницу, стоявшую на буфете, снял крышку и стал копаться в залежах вещей. Там хранилось беспорядочное собрание самых разных предметов. Очки, тюбик клея, кнопки, страничка из какой-то книги, веревочка, ключи от висячего замка, ручка без колпачка, календарь приливов и отливов, батарейки и, наконец… розовая зажигалка.

– Жоэль, я знаю о вашем сыне, – обронил Марк, поднося Карадеку зажигалку.

Моряк что-то проворчал и затянулся сигаретой – он вроде бы даже не удивился. Марк толком не знал, в чем хотел признаться Карадеку, а тот, судя по всему, не выражал желания продолжать этот разговор.