Конец власти. От залов заседаний до полей сражений, от церкви до государства. Почему управлять сегодня нужно иначе - [5]
Разумеется, личный доход и богатство – не единственные источники власти. Главы крупных корпораций зачастую обладают большей властью, чем “обычные” богатые. В наши дни топ-менеджеры зарабатывают больше, чем раньше, но вот положение у них так же шатко, как и у чемпионов по шахматам. И если в 1992 году президент корпорации из рейтинга Fortune 500 с вероятностью 36 % мог и следующие пять лет занимать тот же пост, то в 1998-м вероятность этого сократилась до 25 %. К 2005 году средний срок пребывания в должности для американского руководителя компании сократился до шести лет. И это общемировая тенденция. В 2011 году 14,4 % президентов 2500 крупнейших мировых корпораций покинули занимаемые посты. Даже в Японии, известной относительной статичностью корпоративной структуры, в 2008 году число вынужденных случаев смены глав крупных компаний выросло в четыре раза{13}.
То же происходит и с самими компаниями. В 1980 году для американской корпорации, входящей в пятерку лидеров отрасли, риск в ближайшие пять лет утратить это положение составлял всего лишь 10 %. Двадцать лет спустя такая вероятность возросла до 25 %. В наши дни один лишь список из пятисот крупнейших американских и международных компаний, которых десять лет назад не было и в помине, показывает, что новички вытесняют традиционные гигантские корпорации. Что касается финансовой сферы, то банки уступают в силе и влиянии более молодым и ловким хедж-фондам: во второй половине 2010 года, в самый разгар резкого экономического спада, десять крупнейших хедж-фондов, большинство из которых неизвестно широкой публике, заработали больше, чем шесть самых солидных банков мира вместе взятых. Причем даже в самых крупных фондах, оперирующих огромными капиталами и получающих значительную прибыль, работает лишь несколько сотен человек.
Гигантские корпорации в наши дни стали куда более уязвимы с точки зрения “ошибок бренда”, которые ставят под угрозу их репутацию, доходы и оценочную стоимость. В одном исследовании было доказано, что для компаний – владельцев самых престижных мировых брендов риск совершить такую ошибку в течение пяти лет за последние два десятилетия увеличился с 20 до 82 %. Состояние BP, Tiger Woods и News Corporation Руперта Мердока сократилось практически мгновенно из-за событий, повредивших репутации компаний.
Словно в доказательство диффузии власти в бизнесе, транснациональные корпорации из бедных стран вытеснили или перекупили некоторые из крупнейших мировых компаний. Инвестиции из развивающихся стран выросли с 12 миллиардов долларов в 1991 году до 210 миллиардов в 2010-м. Крупнейшая сталелитейная корпорация в мире ArcelorMittal выросла из Mittal Steel, индийской компании, которая была основана всего лишь в 1989 году{14}. И когда американцы потягивают свой легендарный Budweiser, они пьют пиво, которое производит компания, образованная в 2004 году путем слияния бразильской и бельгийской пивоварен и в 2008 году взявшая на себя управление Anheuser-Busch, сформировав тем самым крупнейшую пивоваренную компанию в мире. Кстати, ее президент, Карлос Брито, родом из Бразилии.
Подобные тенденции просматриваются не только в традиционных сферах применения власти – военных действиях, политике, бизнесе, но характерны и для благотворительности, религии, культуры и способности граждан влиять на события. В 2010 году число новых миллиардеров достигло рекордных высот. Каждый год одни имена исчезают из этого списка, а другие, ранее неизвестные, появляются, причем это уроженцы самых разных стран.
Благотворительность также перестала быть областью деятельности всего нескольких крупных фондов и международных организаций: возникло множество мелких фондов, появились новые способы жертвования, которые в большинстве случаев позволяют напрямую передать средства от спонсора получателю в обход классической схемы. В 1990-е годы число международных пожертвований, которые совершали в США как отдельные граждане, так и организации, увеличилось в четыре раза, а в период с 1998 по 2007 год еще в два и достигло 39,6 миллиарда долларов – сумма, более чем вполовину превышающая ежегодные отчисления Всемирного банка. Количество благотворительных фондов в США выросло с 40 тысяч в 1975 году до 76 тысяч с лишним в 2012-м. Актеры, спортсмены и прочие знаменитости – от Опры Уинфри и Билла Клинтона до Анджелины Джоли и Боно – популяризовали благотворительность среди элиты. И, разумеется, новые крупнейшие фонды, которые спонсируют Билл и Мелинда Гейтс, Уоррен Баффет и Джордж Сорос, в корне изменили традиционные методы работы такого рода организаций. Тысячи недавно разбогатевших магнатов в научно-технической сфере и руководителей хедж-фондов начинают активнее, чем прежде, заниматься благотворительностью и тратят на это куда большие суммы, нежели это было принято ранее. “Венчурная филантропия” способствовала возникновению новой сферы деятельности, направленной на использование стратегий управления бизнесом в области благотворительности. Агентство США по международному развитию
