Конец власти. От залов заседаний до полей сражений, от церкви до государства. Почему управлять сегодня нужно иначе - [15]
С другой стороны, не каждое изобретение становится популярным. Не каждый хорошо управляемый бизнес с востребованным продуктом и тщательно разработанным планом получает финансирование или возможность сбыта, необходимые для того, чтобы получить место под солнцем. Одни гигантские корпорации и организации оказываются беззащитными перед новыми ловкими соперниками, другие же отгоняют их, как назойливых мух. Перемены во власти непредсказуемы. Распад Советского Союза, “арабская весна”, спад популярности крупных газет вроде Washington Post, появление Twitter в качестве источника информации – все это говорит о том, что невозможно предугадать, какие перемены во власти ожидают нас в ближайшее время.
Значение барьеров для достижения власти
Пытаться предсказать перемены во власти – пустая затея, однако понять тенденции, которые влияют на расстановку сил или меняют саму природу власти, необходимо. А для этого нужно определить, какие существуют барьеры для достижения власти в данной конкретной сфере. Из-за каких технологий, законов, оружия или уникальных ресурсов новичкам трудно добиться власти, которой обладают старожилы? Как только возникают барьеры, те, кто наделен властью, укрепляют свое положение и контроль. Когда же барьеры разрушаются, новые игроки получают конкурентное преимущество и могут бросить вызов существующей структуре власти. И чем сильнее разрушен данный барьер власти, тем необычнее и неожиданнее оказываются новые игроки и тем быстрее добиваются успеха. Определите барьеры власти и то, укрепляются они или слабеют, и вы разгадаете бо́льшую часть загадки власти.
Монополии, однопартийные системы, военные диктатуры, общества, где предпочтение официально отдается какой-то одной нации или религии, рынки, переполненные рекламой одного-единственного продукта, картели наподобие ОПЕК, политические системы вроде американской, когда две партии эффективно контролируют весь избирательный процесс, так что у мелких партий нет никаких шансов, – все это ситуации, когда барьеры, окружающие власть, высоки, по крайней мере пока что. Однако некоторые крепости можно взять штурмом – либо потому, что их оборона не так сильна, как кажется, или же они не готовы к новым типам нападающих, либо, если уж на то пошло, потому что ценности, которые они защищают, утратили смысл. Но в этом случае торговые пути их обходят, да и для противников они не представляют никакого интереса.
Например, основатели Google не ставили себе целью ослабить влияние New York Times или любой другой крупной медиакомпании, однако именно этого они и добились. Афганские повстанцы, использующие самодельные взрывные устройства, банды сомалийских пиратов, которые на утлых суденышках, вооруженные АК-47, захватывают крупные корабли в Аденском заливе, обходят барьеры, которые обеспечивали господство армий и флотов, оснащенных по последнему слову техники. Это приводит не столько к переменам во власти этих армий и флотов, сколько бросает вызов власти как таковой.
Из-за барьеров, окружающих власть, разнятся ситуации, которые на первый взгляд кажутся похожими. Небольшая группа компаний может контролировать большую долю рынка в определенной сфере, потому что располагает необходимыми ресурсами, предлагает востребованный продукт или уникальную технологию. Или же она может попытаться воздействовать на политиков (а то и просто подкупить их), чтобы те разработали свод правил, в силу которых конкурентам будет труднее выйти на рынок. Запатентованные технологии, доступ к ресурсам, нормативные ограничения и коррупция – четыре очень разных вида преимуществ. Передел власти происходит, когда растет необходимость контроля над определенными ограниченными ресурсами для обеспечения конкурентных преимуществ на рынке: появляются либо альтернативы, которые помогают другим игрокам обойти барьер, либо новые технологии, благодаря которым новые игроки могут выйти на рынок.
И если в мире бизнеса подобные перемены – обычное дело, то политику и соперничество между государствами, церквями и благотворительными организациями куда реже рассматривают с этой точки зрения. Возьмем, например, парламентскую систему, при которой у мелких партий есть места и они могут участвовать в создании правящей коалиции. Существует ли, как в Германии, порог в 5 % от общего числа голосов, чтобы партия могла войти в парламент? Или же есть правило, согласно которому партия должна набрать минимальное количество голосов в нескольких регионах? Или возьмем конкуренцию между самыми престижными университетами. Трудно ли пройти аккредитацию, или же работодателям и магистратурам нет дела до аккредитации учебных заведений, выпускников которых они принимают?
