Конец третьего рейха - [7]

Таким образом, общая глубина подготовленной в инженерном отношении обороны противника достигала 50–60 километров. Кроме того, враг спешно строил еще один рубеж — то реке Висле. Однако у фашистов уже не было возможности держать войска на всех этих рубежах, тем более на висленском, удаленном более чем на 200 километров от переднего края. Вражеские войска занимали лишь главную и частично вторую полосу. Армейская полоса пустовала, предполагалось, что ее займут отходящие войска или подоспевшие резервы.

Цели немецко-фашистского командования были понятны: измотать и обескровить советские наступающие войска и остановить их продвижение на третьей полосе обороны, в крайнем случае на висленском рубеже. На большее гитлеровцам нельзя было рассчитывать: соотношение сил благодаря умелой перегруппировке войск было создано в нашу пользу. Ударная группировка превосходила противостоящие немецкие войска по людям — втрое, по артиллерии и танкам — в пять раз. 6-я воздушная армия под командованием генерал-лейтенанта авиации Ф. П. Полынина располагала 1465 самолетами. Непросто было добиться такого перевеса в силах. Более тысячи орудий и минометов с боеприпасами были быстро и скрытно переброшены сюда с других участков фронта, подчас за сотни километров. Советское командование стремилось максимально использовать мобильность и маневренность артиллерии, мощь ее ударов, чтобы тем самым сберечь жизнь тысячам наших солдат.

Тщательно изучали мы и район боевых действий 8-й гвардейской армии. Он был сложным и трудным для наступления. Лесисто-болотистая низменность, изрезанная бесчисленными ручьями и осушительными каналами, стесняла маневр. Нам предстояло форсировать Западный Буг, реку с извилистые руслом шириной до 80 метров и глубиной 2–4 метра. Трудности были на каждом шагу. Даже такая неприметная речка, как Плыска, могла доставить нам уйму хлопот своими болотистыми берегами. Дорог было мало, да и те главным образом грунтовые, с разбитыми мостами, с давно не обновлявшимися гатями и насыпями.

В ожидании приказа о наступлении войска армии находились в 120 километрах от переднего края. Здесь они занимались боевой учебой и доукомплектованном.

Наконец пришла оперативная директива командующего фронтом. Она предписывает 8-й гвардейской армии прорвать оборону противника на участке Парндубы, Торговище и, уничтожив обороняющиеся вражеские части, к исходу первого дня операции овладеть рубежом Почапы — Хворостов — Хворостов Южный. На второй день мы должны выйти на рубеж Куснище-Любомль — Подставе. На третий день — занять населенные пункты Гороховистко, Опалин, Голендры. На четвертый день — форсировать Западный Буг, с тем чтобы в дальнейшем наступать в направлении Нарчев, Лукув.

По достижении рубежа Городно — Машев (ориентировочно на второй день операции) планировался ввод 2-й танковой армии под командованием генерал-полковника танковых войск С. И. Богданова.

Наступление обеспечивается авиацией 6-й воздушной армии. Справа от нас наступала 47-я армия. Она должна прорвать оборону противника на участке в 5 км. Слева на участке в 4 километра прорыв осуществляют войска 69-й армии.

8-я гвардейская действует в центре оперативного построения войск левого крыла 1-го Белорусского фронта и обеспечивает ввод в прорыв фронтовой подвижной группы — 2-й танковой армии.

На подготовку наступления дается восемь суток.

С начальниками родов войск, командирами корпусов и дивизий мы провели рекогносцировку участка прорыва. Многое надо было учесть, взвесить, проверить, прежде чем принять решение. Оно рождалось в результате усилий большого и дружного коллектива.

Что нас ожидало нового в тактике противника? К тому времени геббельсовская пропаганда шумно восхваляла так называемую «эластичную оборону». В этой обороне гитлеровское командование использовало высокую подвижность и маневренность своих войск.

Ее принцип строился на внезапности в смене действий. Сначала плановый отход, затем внезапный контрудар, подкрепленный подвижными резервами или частями, спешно переброшенными с другого участка фронта. Мы это уже испытали на Днестровском плацдарме. На Днестре ни в штабе армии, ни в штабе фронта не ожидали, что жестоко потрепанные и разбитые гитлеровские войска способны организовать контрудар большой силы. Бои за Днестровский плацдарм Пугачены Шерпены нас многому научили.

Второй раз с «эластичной обороной» мне пришлось столкнуться уже здесь, под Ковелем, на участке соседней 47-й армии.

6 июля враг оставил ковельский выступ и отошел на 20 километров. В штабе 47-й армии сочли, что гитлеровцы начали общий отход, не проверив дополнительной разведкой.

Такая оценка действий противника имела основания. Севернее Полесья наши войска к тому времени одержали крупную победу. 3 июля был освобожден Минск. В связи с поражением под Минском немецкое командование вполне могло принять решение об отходе и на Ковельском направлении с целью уплотнить свою оборону. Что в таком случае могло предпринять наше командование? Не дать гитлеровцам оторваться, преследовать отходящего противника, ворваться в его боевые порядки, рассечь отступающие части, может быть, даже попытаться часть сил взять в окружение. Поскольку противник оставлял укрепленные позиции, создавалась как будто бы возможность ввести подвижные соединения с задачей выйти на оперативный простор. Вслед отходящему противнику, на его преследование, 8 июля был брошен 11-й танковый корпус. Безусловно, надо было бы провести тщательную разведку, проследить за передвижениями противника с воздуха. Но на это потребовалось бы время. А время в таких случаях драгоценно. Противник, отходя, мог успеть занять следующую линию обороны, а вся идея танкового удара заключалась в том, чтобы к этим укрепленным позициям успеть раньше противника, прошив его отступающие части. Корпус был поднят по тревоге и брошен вперед.