Конец сказки - [6]

– Это просто самый разумный ход действий, – ответил Кащей. – Рано или поздно люди подомнут мое царство и прекратят мое существование. Я действую на опережение. Сам подомну их царства и прекращу их существование. Хек. Хек. Хек.

– Да ладно, уж так и подомнут, – пихнула его в бок Яга Ягишна. – Никто тебя не тронет, Кащеюшка. Кому ты нужен-то, хрыч старый? Живи себе спокойно, как всегда жил. А хошь – вместе жить будем, в лесу, в избушке моей. Чать потеснюсь, ради милого дружка-то.

Кащей ничего не сказал. Даже взглядом бабу-ягу не удостоил. Зато шествующий следом Вий уставился на нее слепой харей и прогудел:

– Совсем ты очумела, старуха.

– Я, дедушко Вий, промежду прочим, на тьму веков тебя моложе, – с достоинством ответила Ягишна. – Не тебе меня старухой-то величать.

К отцу Кащея баба-яга относилась с почтительностью, душевным трепетом, но без подобострастия. Они, сестры-ведьмы, хоть и не божественны, но лыком тоже не шиты. Их миссия в этом мире тоже важна. У них у каждой правая нога в Яви, а левая-то – в Нави. Правая рука Сварогу протянута, а левая-то – Чернобогу.

Меньшая из сестер, правда, больше направо кренится. А середульняя – налево. Аккурат посередке только большуха стоит. Она и посильней всех будет, поумелей.

Но Яга Ягишна тоже ведьма зело сильная. Оттого Кащей ее в помощь себе и взял. Ее, колдуна Джуду и даже самого Вия. Решил он свершить такой ритуал, для которого чем больше кудесников – тем лучше.

Выбирать, конечно, ему особо не приходилось. Не из кого выбирать-то, давно уже не из кого.

А ведь Кащей еще помнил времена, когда чародеи не были редкостью. Помнил Кавказ, населенный каджи и дэвами. Помнил искусников древнего Та-Кемет. Помнил башню чародейной гильдии, что вздымалась на полудне, в стране Шумер.

Но вот чародейных школ он не помнил. После Потопа их не было нигде и никогда. Повсюду чародеи передавали знания только из уст в уста, от учителя к ученику. А многие не брали учеников вовсе, тряслись над своим волшебством, как Кащей – над златом. Не хотели множить себе подобных, дорожили своей уникальностью.

И в результате знания умирали вместе с чародеями. С каждым веком их оставалось все меньше. С каждым веком они все меньше знали и умели. Слабели их заклинания, все реже встречались умные вещи. Волшебство из необоримой силы превращалось в бормотание полоумных знахарей, пустое сотрясание воздуха.

Во времена молодости Кащея подлинных, сильных чародеев были многие сотни. Во времена зрелости – уже только десятки.

Сейчас их можно пересчитать по пальцам.

И среди тех немногих, что все еще ходят по земле, самый могучий – как раз Кащей Бессмертный и есть. Он ходил среди самых могучих даже в те далекие времена, когда кудесников было порядочно.

А уж сейчас-то ему подавно равных нет.

Иногда подумывал Кащей о том, чтобы самому учеников завести. Воротить в мир искусство чернокнижия. Набрать побольше отроков, устроить школу, да и передать им знания свои, умения.

Но дальше размышлений не шло. Знания и умения – это тоже сокровище. Их самих Кащей не жалел, конечно, – ими если делиться, то у других прибудет, но у него не убудет. Однако если в мире появятся новые кудесники, если обучит их Кащей своим премудростям – всегда есть возможность, что кто-то из них его превзойдет.

А если такой сыщется – то может и место его захотеть занять.

Это обычным смертным в радость, когда сын сильнее отца, когда ученик превосходит учителя. Их жизни коротки, им все едино сходить в могилу. А Кащей – бессмертный. И собственной рукой создавать возможных соперников – недальновидно.

Бессмертие. Главная цель любого волшебника. Все остальное вторично, все остальное может подождать. Если у тебя есть бессмертие – у тебя есть время, чтобы добиться любых других своих целей. Следовательно, начинать нужно с бессмертия и только с него. Удивительно, но очень многие чародеи либо не понимают этого, либо по глупости своей не придают значения.

Впрочем, Кащей тоже не сразу это понял. Пока он был молод – считал, что так будет всегда. Сильный, красивый, даровитый, да еще и богорожденный. Долго очень наивен был. А когда наконец уразумел, что время и над ним тоже властно, когда двинулся путем верным – немало совершил ошибок.

Но он был терпелив. Он был настойчив. И каждую ошибку рано или поздно исправлял.

Немало знал и умел Кащей. Очень долгую жизнь прожил, много чему научился. Владыка над жизнью и смертью, он с легкостью поднимал ходячих трупов, призывал духов и повелевал нечистью. На службе у него, пусть и добровольной, состояли даже навьи князья вроде Великого Тодора или того же Вия. Ему служили оплетаи, шуликуны, велеты, богинки, Лихорадки и Бабаи. Он приказывал лешим, водяным, болотникам и другим духам-хозяевам, сильнейший из коих – демон самой зимы, древний Карачун.

И в другом волшебстве знал толк Кащей. Умел проклинать, морочить, подчинять чужие умишки. Без труда мог обратить кого угодно в мышь или каменный столб. Или наоборот – заставить каменного истукана ходить и говорить, а мышь обернуть человеком. Погоду менять умел, дожди насылать и грады.

Но главное, в чем хорош Кащей – волшебство предметное. Дружина железных хоробров. Взращенный черным колдовством Костяной Дворец. Великое множество умных вещей, рожденных в Кащеевой кузне.