Конец нового времени [заметки]

1

 До известной степени аналогичным было значение таких культовых центров, как Дельфы, Додона, Эцидавр и др., для жизни Греции. В наше время общепризнанных культовых центров уже нет. Вряд ли можно в полной мере оценить, что означает эта пустота, образовавшаяся на месте религиозного излучения, для жизни человечества в целом и каждого в отдельности.

2

 Написан ли этот текст самим Гете или заимствован им у кого-либо - здесь для нас несущественно

3

 Не следует, однако, забывать, что на протяжении всего нового времени и по сей день существует также и христианское отношение к природе и к античности. Только оно проявляется гораздо тише и не с такой настойчивостью внедряется в обыденное сознание.

4

 Обозначения «гуманный» и «негуманный» - очень неудачны; отклики на оба первых издания этой книги подтвердили мои опасения; особенно «негуманный» вызывает у всех ассоциацию с «бесчеловечным». Однако я до сих пор не нахожу более подходящего слова; поэтому могу лишь просить читателя толковать эти слова только в контексте данного изложения.

5

* Быть может, с этой точки зрения можно подойти к абстрактному искусству -если только оно действительно «искусство», а не просто эксперимент или мазня.

6

* Здесь необходимо различать две вещи: христианская вера означает личную связь с открывающим себя Богом, и степень осуществления акта веры измеряется степенью чистоты этой связи и верности ей. Другое дело — в какой мере данный человек вообще способен к переживанию религиозного опыта; насколько живо может он ощущать связь с божественным и насколько непосредственно воздействует она на его жизнь. В средние века такая восприимчивость была очень велика. Религиозный опыт был силен, глубок и тонко развит. Практически не было вещей или обстоятельств человеческой жизни, безразличных с религиозной точки зрения. Поэзии и искусство, формы государства, общественного и хозяйственного устройства, обычай, сказания и легенды,— все это показывает, что независимо от конкретного содержания человеческое бытие в целом носило религиозный характер. В этом отношении средние века были непосредственным продолжением античности — а может быть, в каком-то смысле даже и первобытности: ведь в них действовали свежие жизненные силы молодых племен севера, хлынувших в Европу с великим переселением народов. Такая религиозная одаренность сама по себе означает нечто иное, нежели христианское благочестие; и то, что человек может увидеть благодаря ей в вещах я событиях — нечто иное, нежели содержание Откровения. Однако между обеими сферами существует взаимосвязь. Откровение очищает естественную религию и включает ее в свой смысловой контекст. Она же со своей стороны привносит в христианскую веру стихийные силы и жизненный материал, позволяющий соотнести истины Откровения с земной действительностью.

7

* См. мою интерпретацию «Дуинезских элегий» («Райнер Мария Рильке и его толкование бытия». Мюнхен, 1953).

8

* К тем же следствиям поведет и оскудение непосредственно религиозных сил, той способности к религиозному опыту и оформлению мира, о которой говорилось выше. Религиозная полнота помогает верить; но она может и замутить содержание веры, сделать его более мирским. По мере ее иссякания вера становится проще, но зато сильнее и чище. Взгляд ее непосредственнее обратится на то, что есть на самом деле, а центр тяжести сосредоточится на личном начале: на решимости, верности и преодолении.