Конец ночи - [19]
Особенно хорошо было в саду после ночного дождя. Он весь сверкал на солнце, будто драгоценный камень. Сверкали, усыпанные каплями деревья, цветы, кусты смородины. Сверкали, отражая небо, лужи. Ольга разбрызгивала лужи, пригоршнями собирала воду, стекающую с мокрых ветвей, и пила ее, замирая от счастья. Она наклонялась над кустом смородины и смотрела, как дрожали и блестели на листьях крупные, величиной с горошину, капли. Были они разных цветов — одна розовая, как лепесток яблони, другая голубая, как небо, а третья прозрачная, будто воздух. Ольга дотрагивалась до ветки. Капли сыпались вниз с мягким, нежным звоном и разбивались на нижних листьях в мелкие сверкающие брызги. Здесь, в саду, как и в классе, где смотрели на нее десятки чистых детских глаз, Ольга не чувствовала себя одинокой.
Как-то зимним вечером Ольга навестила больную Марию Никитичну и, когда та заснула, присела возле печи, стала читать книгу. За окном выл ветер, голубовато светила луна. Возле печи лежал Шайтан, смотрел на Ольгу умными глазами. Иван Иванович еще не пришел с работы — на столе, прикрытый подушкой, ждал его ужин. Наконец Ольга услышала, как он вошел в сени, стал шумно обивать веником с валенок снег.
— Я знал — ты у нас. Письмо тебе принес, — открыв дверь, почти крикнул он. Ольга, улыбаясь, показала глазами на занавеску, за которой спала Мария Никитична, прижала к губам палец. Старик испуганно сжался, осторожно подошел к Ольге и положил на колени письмо.
Тихо, стараясь не греметь посудой, Иван Иванович ужинал, а Ольга, держа в руке конверт, задумчиво смотрела в печку.
Письмо было от Веры Сазоновой, от той самой Веры, благодаря которой Ольга познакомилась с Арсением. Вера работала теперь учительницей где-то в таежной глуши. Ольга помнила, как не хотела Вера ехать туда, а вот теперь она с восторгом расписывала свою жизнь и звала к себе Ольгу. Письмо было веселое, жизнерадостное, но у Ольги оно вызвало только грусть. Ей и хотелось бы поехать к Вере, но Ольга знала, что не найдет в себе для этого решимости. Отчего она стала безвольной, равнодушной, усталой, как старая старуха, старее Марии Никитичны, старее Ивана Ивановича? А ведь в школе она была, наверно, самой озорной, самой неуемной из всех девчонок. Была…
Ольге стало грустно. Грустно оттого, что идут годы, что так несчастливо сложилась ее судьба, что разучилась она жить, как живут все люди.
Иван Иванович, видимо, понял ее состояние. Он подсел к ней. Уткнувшись в его форменный, пахнущий потом китель, Ольга всхлипнула. Так долго она переживала все одна, так долго мучилась сомнениями, одиночеством, что не выдержала сейчас и рассказала Ивану Ивановичу, как жила эти долгие годы. Рассказала и сразу испугалась, зачем это сделала.
В печке треснуло полено, вспыхнуло ярким пламенем и осветило грустное лицо Ивана Ивановича. Он поднял выскочивший на пол уголек, покатал его на ладони и бросил в огонь.
— Я старый человек, девушка, — сказал он, — у нас с Никитишной всего было вдоволь — горя и радости. Всего досыта. А плохое не хочу вспоминать… Добра в жизни больше, чем зла. Но я тихий, сам знаю, робею перед злым человеком. Не смотри на меня так: я старый, мне не стыдно. А у Леонида Трофимовича — отважная душа. Он партиец, прямой, что говорит, то и думает. Суровости у него много, но душа справедливая. Тяжело, девушка, ходить по земле таким людям — и самому жить неспокойно и у других совесть теребить. Сколько же неприятелей у него, если он жизнь решил положить, чтобы бороться против зла. Вот и отняли у тебя отца…
Иван Иванович положил в печку полено, погрел у огня ладони и сказал:
— А ведь папаша твой под суд чуть меня не отдал…
Ольга испуганно вскинула голову, посмотрела в его желтое от огня лицо. Старик усмехнулся.
— Был я приставлен при кухне. Носил на передовую обед. Однажды пошел в третью роту и занемог от страха. Нужно полосу проползти, по которой немцы бьют из артиллерии, а я не могу, боюсь. Наш полк тогда был отрезан, продукты не подвозились, и питались мы раз в сутки. Я лежу со своим термосом в лесочке, думаю, что ждут меня солдаты, а идти страх не дает. Только к вечеру, когда огонь приутих, пришел и сразу напоролся на командира полка. Быть бы мне под судом, девушка, если бы жестокий бой не завязался. Меня в грудь ранили. Думал я, что уже смерть пришла. И пришла бы, если бы сам майор, отец твой, не выволок меня из-под огня… Нет, милая, не нам с тобой быть ему судьями. Мы верить должны, потому что правда все равно сильнее зла. Жить без веры нельзя.
В эту ночь Ольга не могла заснуть. Утром она разыскала копии прошений матери, перечитала их и послала в областную прокуратуру, прося пересмотреть дело отца.
Через несколько месяцев ей ответили, что оснований для пересмотра нет.
— Невиновен он, — сказал Иван Иванович, — пиши еще.
Ольга снова написала, и ей снова ответили то же самое.
И она поняла, что должна примириться с судьбой. И хотя Иван Иванович убеждал ее послать письмо в Москву, Ольга не стала больше никуда писать. Зачем писать? Значит, отец все же виноват.
Однажды морозным утром Ольга шла в школу. На площади перед горсоветом толпа людей слушала радио. Репродуктор хрипел, свистел, но даже через этот свист было слышно, какой тревожный голос у диктора. И еще не зная, о чем говорит радио, Ольга тоже почувствовала тревогу. Она подошла к толпе, стала слушать. Диктор читал сообщение о болезни Сталина.
«Рассказ о красном галстуке» — это рассказ о маленькой мужественной девочке-пионерке, которая совершила как бы незаметный, но очень важный для себя нравственный подвиг. Рисунки Н. А. Драгунова. Ответственный редактор Л. Р. Баруздина. Художественный редактор А. В. Пацина. Технический редактор Л. П. Костикова. Корректоры К. П. Тягельская. Содержание: Об авторе Николай Евдокимов. Рассказ о красном галстуке (рассказ) — 1968 г. Для младшего школьного возраста.
Повесть о девушке, завлеченной в религиозную секту и погубленной верующими фанатиками.
В сборник включены повести и рассказы антирелигиозного содержания. Среди авторов — В. Тендряков, В. Беляев, Н. Евдокимов, А. Фитрат, Ю. Казаков и другие. Из предисловия читатель узнает о той реакционной роли, которую играют люди, фанатично исповедующие те или иные религиозные культы, о торжестве строгого научно-материалистического взгляда на религию в нашей стране.
Центральные персонажи большинства произведений Николая Евдокимова — его сверстники, бывшие фронтовики, строящие свою жизнь по высоким морально-этическим законам нашего общества Значительность проблематики, высокий художественный уровень, четкая и принципиальная авторская позиция — все это отличает ранее издававшиеся произведения, вошедшие в книгу Н. Евдокимова «У памяти свои законы».
Роман «Трижды Величайший…», повести «Происшествие из жизни Владимира Васильевича Махонина» и «Воспоминания о прекрасной Унгарии» известны читателю по публикациям в журналах «Новый мир» и «Дружба народов». В них причудливо переплетается прошлое и настоящее, реальное и фантастическое.
Николай Евдокимов написал печальную повесть на социальные темы, героями которой являются бомжи, никому не нужные люди. Бомжи городские, сельские (точнее, околодачные), бомжи-путешественники. Здесь, в повести, бомж, обитатель мусорки, имеет имя — Григорий Карюхин (бывший предприниматель), имеет друзей, таких же бедолаг-бездомных, и друзей-животных, собак. С каждым из них произошла своя печальная история. «Боже ж ты мой, для чего мы живем? Для чего он, Карюхин, топчет землю, неужели и ему суждено сгнить в этой мусорной свалке…» Природа всё-таки милосерднее к своим детям.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Анатолий Иоффе, врач по профессии, ушел из жизни в расцвете лет, заявив о себе не только как о талантливом специалисте-экспериментаторе, но и как о вполне сложившемся писателе. Его юморески печатались во многих газетах и журналах, в том числе и центральных, выходили отдельными изданиями. Лучшие из них собраны в этой книге. Название книге дал очерк о применении гипноза при лечении некоторых заболеваний. В основу очерка, неслучайно написанного от первого лица, легли непосредственные впечатления автора, занимавшегося гипнозом с лечебными целями.
С одной стороны, нельзя спроектировать эту горно-обогатительную фабрику, не изучив свойств залегающих здесь руд. С другой стороны, построить ее надо как можно быстрее. Быть может, махнуть рукой на тщательные исследования? И почему бы не сменить руководителя лаборатории, который не согласен это сделать, на другого, более сговорчивого?
Отдыхающих в санатории на берегу Оки инженер из Заполярья рассказывает своему соседу по комнате об ужасах жизни на срайнем севере, где могут жить только круглые идиоты. Но этот рассказ производит неожиданный эффект...
Человек и современное промышленное производство — тема нового романа Е. Каплинской. Автор ставит перед своими героями наиболее острые проблемы нашего времени, которые они решают в соответствии с их мировоззрением, основанным на высоконравственной отношении к труду. Особую роль играет в романе образ Москвы, которая, постоянно меняясь, остается в сердцах старожилов символом добра, справедливости и трудолюбия.
Виктор Макарович Малыгин родился в 1910 году в деревне Выползово, Каргопольского района, Архангельской области, в семье крестьянина. На родине окончил семилетку, а в гор. Ульяновске — заводскую школу ФЗУ и работал слесарем. Здесь же в 1931 году вступил в члены КПСС. В 1931 году коллектив инструментального цеха завода выдвинул В. Малыгина на работу в заводскую многотиражку. В 1935 году В. Малыгин окончил Московский институт журналистики имени «Правды». После института работал в газетах «Советская молодежь» (г. Калинин), «Красное знамя» (г. Владивосток), «Комсомольская правда», «Рабочая Москва». С 1944 года В. Малыгин работает в «Правде» собственным корреспондентом: на Дальнем Востоке, на Кубани, в Венгрии, в Латвии; с 1954 гола — в Оренбургской области.