Конец науки: Взгляд на ограниченность знания на закате Века Науки - [62]

.

Упор Маргулис на симбиоз естественно привел к гораздо более радикальной идее — к «Гее». Концепция и термин (Гея — греческая богиня Земли) были впервые предложены в 1972 году Джеймсом Лавлоком (James Lovelock) , английским химиком и изобретателем, который, возможно, даже в большей степени опровергает устоявшиеся представления, чем Маргулис. «Гея» появляется во множестве обликов, но основная идея такова, что биота[95], конечная цель всей жизни на Земле, находится в симбиотическом отношении с окружающей средой, в которое входят атмосфера, моря и другие аспекты поверхности Земли. Биота химически регулирует окружающую среду таким образом, чтобы способствовать своему собственному выживанию. Маргулис мгновенно понравилась эта идея, и с тех пор они вместе с Лавлоком сотрудничали, пропагандируя ее.

Я встретился с Маргулис в мае 1994 года в зале ожидания первого класса на вокзале «Пенсильвания» в Нью-Йорке, где она ждала поезд. Она напоминала стареющую девчонку-сорванца: короткие волосы, румяные щеки, рубашка с коротким рукавом и брюки цвета хаки. Вначале она должным образом изображала радикала. Она насмехалась над опасениями Докинса и других ультрадарвинистов, что эволюционная биология может приближаться к концу.

— Они приближаются к концу, — объявила она. — Но это просто небольшой этап в истории биологии двадцатого века, а не полноценная и хорошо обоснованная наука.

Она подчеркнула, что у нее нет проблем с базовой посылкой дарвинизма.

— Эволюция, несомненно, происходит, уже видели, что она происходит, и она происходит сейчас. С этим соглашаются все, кто считает себя ученым. Но вопрос в том, как она происходит. А вот тут мнения разделяются.

Ультрадарвинисты, фокусирующиеся на гене как единице отбора, не смогли объяснить, как происходит разделение на виды; по Маргулис, только гораздо более широкая теория, включающая симбиоз и отбор на более высоком уровне, может объяснить разнообразие окаменелостей и современной жизни.

Симбиоз, добавила она, также допускает некий тип ламаркизма, или наследование приобретенных свойств. Через симбиоз один организм может генетически поглотить другой или проникнуть в него и таким образом стать более жизнеспособным. Например, если грибок поглощает водоросль, которая может осуществлять фотосинтез, то грибок тоже может приобрести способность к фотосинтезу и передать ее своим потомкам. Маргулис сказала, что Ламарк был несправедливо назван козлом отпущения эволюционной биологии.

— Мы имеем дело с традиционной борьбой англичан и французов. С Дарвином все в порядке, а Ламарк — плохой. Это ужасно.

Маргулис отмечала, что симбиогенезис, создание новых видов через симбиоз, на самом деле не является оригинальной идеей. Концепция была впервые предложена в конце прошлого столетия и с тех пор много раз возрождалась.

Перед встречей с Маргулис я прочитал черновой вариант книги, которую она написала вместе со своим сыном, Дорионом Саганом (Dorion Sagan) , под названием «Что такое жизнь?» (What Is Life? 1995) . Книга является смесью философии, науки и лирической дани «жизни — вечной загадке». Фактически она представляла новый холистический подход к биологии, в котором анимистические веры древних смешиваются с механистическими взглядами постньютоновской, постдарвиновской науки[96]. Маргулис соглашалась, что книга была в меньшей степени нацелена на продвижение тестируемых научных утверждений, чем на поддержку нового философского взгляда среди биологов. Но единственное различие между нею и биологами типа Дарвина, настаивала она, было в том, что она признавала философский взгляд, вместо того чтобы притворяться, что у нее его нет.

Она имеет в виду, что не верит, что наука может постичь абсолютную истину? Маргулис с минуту обдумывала вопрос. Она отметила, что наука черпает свою силу и убедительность из того факта, что ее утверждения могут быть проверены в реальном мире, — не то что утверждения религии, искусства и тому подобного.

— Но я не считаю, что это то же самое, что абсолютная истина. Я не думаю, что есть абсолютная истина, а если и есть, то я не думаю, что она есть у какого-либо человека.

Но затем, возможно, поняв, как близко она подошла к грани релятивизма, к тому, что Гарольд Блум назвал просто бунтарством, Маргулис приложила усилия, чтобы вернуться к основному научному течению. Она сказала, что, хотя ее часто считали феминисткой, она таковой не является и ей не нравится, когда ее так называют. Она согласилась, что в сравнении с такими концепциями, как «выживание самых подходящих», «Гея» и симбиоз могут показаться феминистическими.

— Имеется культурный обертон, но я считаю это неверным.

Она отвергала идею, часто ассоциируемую с «Геей», что Земля в некотором смысле — это живой организм.

— Земля очевидно не живой организм, — сказала Маргулис, — потому что ни один живой организм не перерабатывает свои отходы. Это настолько антропоморфично, насколько уводит в сторону.

Джеймс Лавлок принимал эту метафору, заявила она, потому что он думал, что она поможет движению в защиту окружающей среды и потому что она подходила к его собственным квазиспиритическим учениям.